тики. Мы присягаем ему на верность. Кто
против? Значит, принято и увековечено.
Потом ему пришлось произнести еще одну речь, чтобы официально
проинформировать представителей нового повелителя планеты о данном факте.
Князь Треваньон от имени императора произнес избитые фразы приветствия.
Лэнзи Дежбренд достал из черного вельветового футляра корону и возложил ее
на голову императорского проконсула на Адитье - Обрея, графа Эрскилла.
Поверенный в делах Эрскилла Шарль Эрнандей подал ему свиток имперской
конституции, и граф принялся читать:
- "Раздел первый. Универсальность Империи. Абсолютные полномочия
императора. Право преемственности. Император как король планеты Один.
Раздел второй. Право планетных правительств на внутреннее
самоуправление... Только одно суверенное правительство на планете или в
пределах системы... Контроль над гиперкосмическими кораблями и ядерным
вооружением...
...Ни одно правительство не смеет развязывать войны... создавать
какие-либо альянсы... устанавливать налоги... регулировать или
ограничивать межзвездную торговлю или связи... Каждый человек должен быть
в равной степени защищен... - Он дошел до шестой статьи, откашлялся и,
повысив голос, продолжал: - _В Империи не должно быть ни рабов, ни
рабства. Ни одно разумное существо любой расы не может считаться
собственностью другого_.
На целых полминуты в зале заседаний воцарилась тишина. Казалось, будто
где-то тикает бомба с неисправным часовым механизмом и никто не знает,
когда она взорвется. Наконец она взорвалась. Послышался ужасающий рев.
Краем глаза Треваньон увидел, как в приоткрывшиеся двери влетел воздушный
джип, ощетинившийся автоматами, и взмыл к потолку. Нечленораздельный рев
перешел в рокот, напоминающий стук тропического ливня по крыше лачуги.
Олвир Никколон что-то кричал, это было видно по движению его губ, но никто
его не слышал.
Трева |