Книга "Записки жильца", Липкин Семен

Краткое описание/вступление:

ными,  этот
вялый уродец с  длинными  руками  поспевал  повсюду, и  ничего  нельзя  было
прочесть в его недвижных матовых глазах.
   Молодые  бездельники,  спекулянты,  скупщики  и  поставщики  краденого,
налетчики  и  кокаинисты  очень  любили  задние  комнаты  магазина восточных
сладостей.  Ходили  слухи,  что туда частенько заглядывают и более серьезные
люди.  Об этом  вспоминали  потом, после  нэпа,  когда  Назароглу  в течение
нескольких  лет   оставался   единственным  в  городе   владельцем  частного
предприятия.
   Теодора однажды там избили, и  его  румяное,  свежее лицо было  на  две
недели  изуродовано сине-красными  отеками. После этого маловеселого события
он  исчез  и  появился в  городе вместе с добровольцами. На нем была папаха,
черкеска и золотые погоны. Он всем, даже нам, мальчишкам, смотревшим на него
с  восторгом  и   завистью,  показывал  визитную  карточку:   "Барон  Теодор
Рафаэлевич Кемпфер". Над надписью, в углу - изображение кольчуги с крестами,
видимо,  герб.  Теодор  сорил  колокольчиками*. Иногда,  как почтительный  и
удачный сын, он  прогуливался с  матерью, полуглухой и страдающей тиком,  по
приморскому бульвару и представлял ее новым знакомым-офицерам:

   * Колокольчиками назывались денежные купюры, выпушенные Добровольческой
армией.

   -  До  сих  пор не может прийти в  себя: большевики сожгли наше родовое
поместье в Лифляндии.
   В доме  Чемадуровой поговаривали, что Назароглу купил у него за бешеные
деньги чемодан с кокаином.

   Глава третья

   Смена временных правительств сказывалась  на  доме  Чемадуровой  сменой
жильцов, иногда тоже временных.
   При первых  большевиках  поселились рядом с  Лоренцами  мадам Варути  с
сыном Володей, ровесником Миши. Говорили, что она была не то содержанкой, не
то  гражданской женой  румынского коммерсанта,  который во  время  революции
бросил ее и убежал в Бухарест.
   Она утверждала, что  пела в опере, но злые наши языки брезгливо роняли:
шансонетка.
   О