право
превозносить свое и порицать чужое. Здесь зашли настолько далеко по линии
свободомыслия, что даже позволили выступить в парке негритянской певице
Мариан Андерсон, хотя ее место было в Гарлеме.
Вечер выдался ласково-теплый, почти жаркий. Погода исключительно
благоприятствовала торговле мороженым и кока-колой, а также деятельности
всемирно известного картеля "Транспирант", организовавшего на днях
массированную рекламную атаку против докучливой потливости: "Зачем вы
терзаете ближних своих противным запахом, когда несколько капель
"Айседоры" могут ликвидировать вашу потливость?"
Часовая стрелка приближалась к семи. Одетый в белый смокинг, Джерри
Финн прохаживался по боковой дорожке парка вместе с доктором Риверсом и
старался держаться так, как подобает мужчине. Им овладела мучительная,
безликая тупость, и он все более терялся. Но доктор был оптимистом, как мы
уже и раньше неоднократно упоминали, и любая ситуация казалась ему ясной.
Он напряженно вглядывался в шумный поток Лэйк-авеню, ожидая что вот-вот
наступит великий взлет его жизни, за который заплачено восемьсот долларов.
Организацию этого взлета он поручил заботам всемирно известной рекламной
фирмы "Стерлинг и сын".
В семь часов без одной минуты раздались первые фанфары, и на улицу из
каких-то ворот выкатился радиоавтомобиль. Из громкоговорителя неслись
популярнейшие мелодии, а в промежутках между ними - краткие сообщения:
"Болезни побеждены! - Человеческая жизнь продлена! - Это факт, а не
реклама! Абсолютно правдивая информация. Выступает всемирно известный
профессор Джерри Финн..."
Джерри охватила дрожь. Его белый смокинг потемнел под мышками от пота,
а стекла очков застлал густой туман. Но доктор Риверс был оживлен, как
лентяй в субботу. Он прищелкивал пальцами, подталкивал Джерри в бок и
восторженно вскрикивал:
- Джерри, друг! Смотри, смотри-ка! Нет, не зря они все-таки содрал |