Книга "Смерть Вазир-Мухтара", Тынянов Юрий

Краткое описание/вступление:

н был заключен в мягкие, необыкновенно сильные объятия.
   Тогда он понял, что все, что утром творилось, - раздражение нерв,  дрянь,
шум в крови.
   Просто - он начал визиты не с того конца.
   И он обнял Степана Никитича со старой  быстротой,  щегольством  угловатых
движений.
   Уже бежали дети, воспитанницы, гувернантки из дверей с визгом.
   Мамзель  Питон  отступила  перед  ним  в  реверансе,  как  Кутузов  перед
Наполеоном.
   Она была налита ядом, и ее прозвали дома Пифоном.
   Дети и воспитанницы тряслись на ножках, ожидая очереди на реверанс.
   Детей Степан Никитич тотчас отослал. Мамзели  Пифону  он  отдал  какие-то
распоряжения почти на ухо, так что Пифон с гадливостью отшатнулся.  Впрочем,
она тотчас же скрылась.
   - Змей Горыныч, - кивнул головой Степан Никитич не Грибоедову, а  вообще.
- Диво женское.
   Соорудился стол.
   Виноград из Крыма, яблоки из собственного имения, трое  лакеев  побежали,
запыхавшись, за остальным.
   Степан Никитич расставил вино, обратился  не  то  к  бутылкам,  не  то  к
Грибоедову: "Знай наших" или: "Не замай наших" и уставил в порядок.
   Потом деловито потащил  его  к  свету,  серьезно  оглядел  и  хмыкнул  от
удовольствия. Грибоедов был Грибоедов.
   - Что ж ты, мой друг, не заехал ко мне сразу? Ведь стыдно ж тебе маменьку
беспокоить. Ведь твой Сашка там в гроб всех уложит.
   Стало ясно, как дважды два равно четырем, что  он,  Александр  Грибоедов,
Саша, приехал с Востока, едет в Петербург,  везет  там  какие-то  бумаги,  и
баста. Расспросы и рассказы ни к чему не поведут. Они  имеют  смысл,  только
когда  люди  не  видятся  день  или  неделю,  а  когда  они  вообще  видятся
неопределенно и помалу, - всякие расспросы бессмысленны. Чтобы  продолжалась
дружба, нужно одно: тождество.
   Степан Никитич тащил Грибоедова к  окну  убедиться,  что  он  тот  же,  и
убедился.
   Принесли еще вина, пирог с трюфелями.
   Степан Никитич слегка нахмурился, оглядел стол. В его взгляде была грусть
и