влений о гуманизме и демократии, в какой-то мере уже
являются анахронизмом. Вероятно, сложность обстановки, возникшей после
второй мировой войны, невозможность дать четкие ответы на запросы молодежи и
породили главные трудности, с которыми он столкнулся в "Дневнике полковника
Момора". Художник, столь уверенно утверждавший своим творчеством идею
преемственности, эстафеты поколений, кажется, усомнился, может ли она быть
передана в современной обстановке.
Между тем высокая оценка, которую творчество Мартен дю Гара получило в
странах социализма и в прогрессивной критике, явно опровергала эти сомнения.
Может быть, это почувствовал и сам писатель. К его семидесятипятилетию
(1956) в издательстве Галлимара вышло полное собрание его сочинений, с
большой вступительной статьей Альбера Камю, включавшее "Воспоминания" и
обширную библиографию. В это же время во Франции появился и ряд критических
работ о его творчестве. В письме к одному из критиков Мартен дю Гар писал:
"Мне бы хотелось... чтобы я мог уйти с мыслью, что оставляю после себя
роман, который сможет (не потому, что я хотел этого или намеренно к этому
стремился, - но ведь это и есть самый верный путь) облегчить читателям
"познание истории" завтрашнего дня".
"Семья Тибо" останется надолго. Сделав последним словом романа имя
Жан-Поля, Мартен дю Гар подчеркивал его открытый конец. Он обращается к
каждому новому поколению, пробуждая острое чувство движения истории. Этот
большой, казалось бы, замедленно развивающийся роман в действительности
передает внутреннюю динамику общества.
Воспринимая "Семью Тибо" как эстафету, переданную нам, не будем искать
в ней, как и вообще в больших произведениях, ни поверхностных исторических
аналогий, ни школьных примеров.
Каждый поворот истории выдвигает свои задачи и предоставляет нам найти
их решение. "Семья Тибо" не пытается подсказывать их. Она лишь говорит о
долге, об о |