заливал Усеберг и невысокие окрестные горы. Туман
на болотах развеялся, из отверстий в крышах поднимался дым, на двор начали
стекаться люди. Они все собрались здесь. И хозяева мелких усадеб с их
женами, почти прозрачными от неестественной худобы. И множество ребятишек,
голодных, но все-таки румяных, как шиповник, - жизнь в них била через
край. Хотя были среди них и крохотные бледные существа, светлые глаза
которых уже пометила смерть. Был тут и Лодин со своим изуродованным ртом.
Он не глядел на меня - неужели почувствовал, что рано утром я уже видел
его? И Арлетта - могучая, неряшливая, безобразная. Рядом с ней - старая
Отта, дальше - Хаке в своей кожаной перчатке, старый Бьернар, весь вид
которого выражал недоверчивость и тоску. И в стороне - Эйнриде.
Эйнриде - высокий красивый старик с гордой осанкой, в нем нет и тени
высокомерия, меня он приветствовал дружеским кивком головы. Подбежал еще
один человек, должно быть оружейник, швеи хихикали и зевали, глаза у них
были еще сонные, были здесь также мальчишки-пастухи, двое вооруженных
стражей и Хеминг.
Хеминг идет между двумя рядами мужчин и женщин, в левой руке он
держит бронзовое блюдо, правой бьет в него. За Хемингом - Одни, нарядная,
приветливая, юная. Она слегка приплясывает. За ними иду я. Двери в
королевские покои раскрываются. Хеминг и Одни отступают назад.
В сенях четверо стражей и ни одной женщины, они не здороваются со
мной, я - с ними. Из покоев раздается удар в бронзовое блюдо. Один из
стражей - у него как будто нет лица, волосы и борода сбриты, кожа кажется
восковой, - распахивает дверь. Я вхожу внутрь.
Она сидит одна, старая женщина, и вид у нее совсем не такой суровый,
как я думал. Дверь за мной закрывается. Она слегка кивает, приветствуя
меня, мягко и женственно, несмотря на преклонный возраст. Я кланяюсь ей с
достоинством, не слишком низко.
Это Аса, королева Усеберга. Плечи у нее за |