нхелина тоже иногда позволяла
себе отдохнуть.
***
"Я бежала по дороге, в конце которой только что скрылся мой любимый,
огромные деревья, сомкнувшись кронами, образовали бесконечный зеленый
коридор, сквозь который лишь кое-где, пронизывая золотом торжественную
тьму, пробивались солнечные лучи.
- Джесси! Джесси! - кричала я, но он не слышал моего призыва.
На темных стволах тополей и кедров ярко пламенели орхидеи и сверкали
пунцовые звезды жаксоний, золотилась даламанда и густо синели гроздья
ипомеи. Когда на них случайно падал луч солнца, казалось, что зажигалась
радуга.
Но я не видела всей этой красоты. Передо мной все еще стояло лицо
Джесси, который проскакал мимо, не заметив своей возлюбленной.
Оглушительный топот копыт раздался за моей спиной. Целый табун диких
лошадей появился в другом конце прекрасного коридора, и я поняла, что
они растопчут меня здесь, среди этого великолепия.
Впереди, на черном жеребце, ухмыляясь в тараканьи усы и сверкая
безумными глазами, летел мексиканец. Узда, которую он сжимал в руке,
рвала губы жеребца, и кровавая пена летела хлопьями на зеленый ковер
травы.
Я попыталась свернуть в сторону, но было поздно.
- Стой! - крикнул мексиканец и сдвинул шляпу на затылок. Потом
властно протянул руку. - Отдай карту!
- Не понимай! - гордо отвечала я.
- Отдай карту! - еще раз зарычал он и вдруг заплакал тоненьким
жалобным голоском. - А-а-а-а-а-а-а! Этот крик вонзился мне в мозг
раскаленной иглой.
- А-а-а-а-а-а!
Он смотрел в другую сторону. Я проследила за испуганным взглядом -
очевидно, услышав мой немой призыв, к нам спешил Джесси! Я знала, я
верила, что он вернется!
- А-а-а! - все плакал и хныкал разбойник. Мне стало так мерзко, что я
задрожала от отвращения. - А-а-а-а!".
***
Джоан вздрогнула и проснулась. В автобусе надрывался ребенок, требуя
то ли еды, то ли чистых пеленок.
Господи, что это со |