были обработать. А корзины для
лесных ягод уже давно пусты.
Охотники слушали Ньяна и кивали в знак согласия. Племени нельзя долго
оставаться без сильного вождя - это было ясно всем. И он должен быть не
только хорошим охотником, но и решительным, твердым человеком, способным
подчинить соплеменников собственной воле.
Старый вождь утвердил свою власть, положив на лопатки всех мужчин
племени. Но однажды его раздавил раненый мамонт, и в племени не оказалось
больше ни одного такого силача. Охотники умели подчиняться только грубой
силе. Преимущества разума они не признавали. Племя давно нуждалось в
сильном предводителе.
- Ньян, будь вождем! - закричали сразу несколько охотников.
Ньян улыбнулся и отрицательно покачал головой:
- Ньян не может быть вождем. У Ньяна нет жены! Будет жена - станет
Ньян вождем!
Все поняли - Ньян не хочет взваливать на себя заботы о племени. К
тому же многих охотников не было сейчас в становище. Без них не стоило
решать такое серьезное дело.
На том и разошлись. Каждый принялся за какую-нибудь работу: кто
исправлял кремневые орудия, кто обжигал копья и заострял их. Завтра
предстояла охота.
Ньян пошел к своей хижине и начал наводить в ней порядок. Выбросил из
хижины все шкуры - надо проветрить их, некоторые уже покрылись плесенью.
Нашел нож из ребра мамонта и начал размахивать им над головой так, что
свистел воздух. Потом осмотрел его и решил немного подточить на камне.
Присев на траву за хижиной, Ньян острым кремнем начал выбивать на
гладкой поверхности ножа черточки и точки, и скоро они превратились в
пасущегося зубра. При этом охотник тихонько напевал. Работа спорилась.
Женщины, глядя на Ньяна, тоже вынесли шкуры из хижин и разложили их на
солнышке. Некоторые принялись украшать свои одежды, они пришивали к
кожаным фартукам ракушки и косточки, острым кремневым шилом протыкали
шкуру и протаскивал |