ил на букву "я".
- Только знаешь, - он понизил голос до доверительного шепота, - а называй меня
теперь Лазарем. С волками жить, сам понимаешь...
"Тут рядом" оказалось восточным рестораном, и к пиву в качестве закуски подали
стандартный средиземноморский набор: коричневые, скользкие от масла маслины,
маринованные баклажаны и хильбе. При виде любимого блюда Сёма тихонечко взвыл и
осушил махом литровую кружку пива.
- Ты чего это? - подозрительно спросил Лазарь, с удовольствием окуная в хильбе
солидный кус питы. - Ещё не привык к местной кухне?
Сёма раскрыл рот. Слова скорби и печали, горькие признания и ядовитые
комментарии, уже готовые сорваться с языка, застряли между зубами вместе с
волокнами маслин. Лазарь пошёл первым.
Он пил, ел и говорил одновременно. Капли пива, окрашенные в пунцовый цвет
баклажанов, стекали с его подбородка, крошки питы, подхваченные фонтаном
красноречия, разлетались во все стороны.
- Да, я приехал сюда без профессии, диплом сельскохозяйственного техникума со
специализацией по выращиванию свинины просто боялся показывать, теперь понимаю,
что зря, а жить надо, пошёл на курсы поваров, сколько дерьма съел пока учился,
зато сейчас шеф русского кабака, а деньги, а молодые официантки, м-м-м-м-м, а
каждый вечер обед в ресторане, а хильбе здесь, что надо, это я как специалист,
ешь, дурачок...
Он разорвал на две части остаток питы и тщательно обтёр тарелочку.
- Хильбе твоим я сыт по самые гогошары, - вставил наконец Сёма. - Жена у меня
тайманка, так что сам понимаешь..
Лазарь застыл с раскрытым ртом. Но не надолго.
- Как, - прошипел он сквозь мешанину из плохо пережёванной питы и хильбе, -
настоящая, оттуда? Он махнул рукой в неопределённом направлении. Сёма помнил
этот жест из детства, так отмахивался его дедушка, когда он донимал его
вопросами типа: " где живёт Баба Яга?"
- Да, - сказал он с достоинством тяжелобольного человека, - настоящая, оттуда.
- Измена, - возопил Лазарь, - белые в городе!
Стены ресторанчика вздрог |