Книга "Плотницкие рассказы", Белов Василий

Краткое описание/вступление:

 этих излишек.
     Козонков сперва важно подал мне свою  ладонь и давнул мои  пальцы.  Мне
тоже пришлось легонько давнуть руку Авинера. Но Козонков давнул еще раз, а я
этого не ожидал и с ощущением должника сел на лавку.
     Помолчали.  Славко  на печи  настырно  ревел,  хотя  в интонации голоса
чуялся интерес к моему приходу.
     - Метет, - сказал я и подумал, что вряд ли нынче брошу курить.
     - Метет, - сказал Козонков.
     - Метет. Не холодно в избе-то?
     - У меня тепло. - Козонков положил книгу.
     - Вот зашел... - Я уже чувствовал, что начинаю теряться.
     - Дело хорошее.
     - ...посидеть.
     - Хорошее дело.
     Славко  ревел.  Пауза  оказалась  такой  мучительной,  длинной,  что  я
вспомнил анекдотический диалог двух старух, которые встретились в  областном
центре на главной  площади. Одна остановила другую и спросила, обрадованная:
"Это, Матрена, ты?" - "Да я-то Матрена, а ты-то кто?" - "Да я-то Евгенья, из
Гридина  бывала".  - "Ну так ведь  и я из  Гридина, узнала меня-то?" - "Нет,
милая,  не  узнала", -  сказала  Евгенья и  пошла дальше. Я  сделал  попытку
завязать разговор.
     - Не бывал, Авинер Павлович, на озере?
     - Нет, брат, на озере не бывал, на все время надо.
     - Да, на все время надо, само собой.
     - Время, да и времечко, - Авинер кашлянул.
     - Оно конечно...
     - То-то и оно.
     - Да-да...
     Я с тоской оглядел избу. Славко продолжал свой рев упорно и планомерно,
словно дал подписку реветь  до самой весны. С потолка,  оклеенного газетами,
глядели аншлаги  и шапки, набранные чрезвычайным шрифтом, пол был  не метен.
На стенке ехидно  тикали часы, приводимые в движение не столько гирей в виде
еловой шишки, сколько привязанным к  ней старинным амбарным  замком. Рядом с
часами висела фанерка  -  самодельное  объявление  "не  курить,  не сорить",
причем  крупно  нарисованная  частица  "не" была общей для обоих глаголов  и
стояла впереди них.
     Положение было глупым до крайнос