нять меня, основываясь на нескольких
совершенно безобидных словах, в том, что я будто бы склоняю людей к половым
сношениям, чтобы они настрогали побольше нерожденных младенцев, способных
получить эти пресловутые права - которых еще даже и не существует! Да если
бы и существовали, плевать я на них хотел! Заняться мне больше нечем, что
ли? Вот он я, перед вами, Президент Соединенных Штатов, я каждый день, день
и ночь, триста шестьдесят пять дней и ночей в году, ишачу, изнуряя все фибры
моего естества, ради достижения единственной цели - переизбрания на второй
срок, - где мне еще взять время, чтобы заботиться о чьих-то там правах? Они
хоть понимают, что у меня за работа? Совершенный абсурд! И однако ж,
бойскауты, напялив форму, маршируют по улицам национальной столицы да еще и
плакаты тащат - нет, вы только взгляните на эти плакаты:
ВОЗВРАЩАЙСЯ В СВОЮ КАЛИФОРНИЮ, РАЗВРАТНИК,
ТАМ ТЕБЕ САМОЕ МЕСТО.
ПРАВЛЕНИЕ ПЕНИСА? НИКОГДА!
ДОЛОЙ - ЛЮБИШЬ КАТАТЬСЯ, ЛЮБИ И КОЛЯСОЧКУ ВОЗИТЬ!
ДУХОВНЫЙ ТРЕНЕР (торжественно, беря потрясенного Президента за руку):
Господин Президент, простите их, они не ведают, что говорят их плакаты.
ТРИККИ: Ах, Ваше Преподобие, Ваше Преподобие, уверяю вас, при обычных
обстоятельствах я бы на уши встал, чтобы их простить. Я склонен считать себя
добрым человеком, человеком, способным найти в себе силы простить и худшего
своего врага. Чего уж там, я не только простил Элджера Хисса1, но и послал
ему, когда стал Президентом, неподписанную телеграмму с благодарностью за
все, что он для меня сделал. А ведь он был лжесвидетелем! Слушайте, я даже
самого Хрущева простил бы, прямо там, на кухне, если бы это принесло мне
хоть какую-то политическую выгоду. Да вы посмотрите, чем и занимаюсь прямо
сейчас: я работаю над тем, чтобы простить Мао Цзе-Дуна, который по моим же
собственным оценкам поработил шестьсот миллионов людей!
И все же боюсь, Ваше Преподобие, что |