у ему пришла глупая мысль - ведь за время своей
карьеры мисс Сьюзен выступала и в роли "Миссис Перси,
гнусной убийцы".
Почему вдруг вернулось бессмысленное прошлое?
Дважды, пытаясь спасти ускользающий разум, мистер Кобвел
простонал:
- А ошибка не в счет!
Потом он вскрикнул, и то был единственный пронзительный
вопль, в котором сквозили ужас и надежда на чью-то случайную
помощь извне.
Как ни странно, но крик был услышан, и услышал его
сержант Лэммл, единственный констебль, блюститель порядка в
Ингершаме.
В этот момент он стоял на тротуаре перед "Большой
Галереей Кобвела" и глядел в сторону Грини, где надеялся
сегодняшней ночью изловить браконьера.
Крик не повторился, и Лэммл пожал мощными плечами:
- Опять кошки!
А мистер Кобвел закричал снова, увидев топор.
То был его последний призыв в этом мире.
Мисс Чиснатт вошла, как обычно, через садовую калитку.
Она заварила чай в офисе и позвонила в большой медный
колокольчик, который будил, и звал к завтраку ее хозяина.
Ответа не последовало. Она поднялась на второй этаж,
вошла в пустую спальню, увидела несмятую постель, наткнулась
на мистера Грегори Кобвела в "Галерее искусств" и тут же
завопила, ибо, как она позже поведала всему городку, "вид он
имел ужасный, а глаза его почти вылезли из орбит".
Через десять минут мэр Чедберн, аптекарь Пайкрофт и
сержант Лэммл стояли перед трупом.
Еще спустя десять минут явился старый доктор Купер, по
пятам которого шел мистер Сигма Триггс.
В особо серьезных случаях мэр имел право на месте
назначать одного или нескольких помощников констебля, и
мистер Чедберн назначил таковым бывшего полицейского
секретаря.
- Я склоняюсь к мнению, что смерть наступила естественным
образом, - заявил Купер, - но окончательный диагноз сообщу
только после вскрытия.
- Естественная смерть... Ну, конечно! - пробормотал
мистер Триггс, уже мечтавший снять с себя будущую
ответственность.
- Вид у него странный, - задумчиво |