Книга "БЕГСТВО", ГРИГОРИЙ СВИРСКИЙ

Краткое описание/вступление:

ГРИГОРИЙ СВИРСКИЙ
БЕГСТВО

 * ЧАСТЬ 1. "В ИЗРАИЛЬ, И ТОЛЬКО!" * 


Глава 1. В РЕСТОРАНЕ "La Ivan"



     Хамсин с аравийского полуострова  дует шестые  сутки,  накаляя каменную
пустыню Негев,  как русскую  печь. Невысокие пальмы с  пожухлыми желтоватыми
листьями, у выезда из библейского города Арада, гнет к земле. Вот-вот вырвет
с корнем.
     На  улицах ни  души.  Только  молодые хасиды  пробиваются  к  синагоге,
согнувшись  от ветра  в  три  погибели  и придерживая  меховые  круглые, как
колеса,  папахи,  -  "шапки  дураков", так  окрестили их  два века  назад  в
польском сейме.
     Где  она, старая польская шляхта? А хасиды вот они... Облезлый верблюд,
привязанный  к  пальме  длинной  веревкой,  смотрит  на  них   со  спокойной
верблюжьей гордостью.
     Здесь все основательно в этом  городке, словно  обжигающий лица  хамсин
может  сдуть  его,  закрутить,  сбросить  в низины Мертвого  моря:  железные
мусорные ящики  похожи на танки-амфибии, хасидская синагога -  на дот. Новая
консерватория - крепость с зарешеченными окнами-бойницами.
     Верблюд повернул голову на звуки. Концертный рояль в пустыне звучит как
голоса иных миров. Земные голоса не привлекают верблюда. Неостановимо визжит
старуха,  цепляясь за  вещи,  которые выносят  из  дома. Верблюд  и  ухом не
пошевелил.
     Прогрохотали серые от песка  грузовики  с прицепами-цистернами, и снова
тихо.  Опять звучит Бетховен, визжит старуха, свистят, кружат, ярятся  клубы
колкой пыли.
     Наум  Гур,  прижимая ломтем  портфель,  выбрался  из  своей  старенькой
"Форд-кортины", зашагал в сторону  площади.  Чихнул, повел распухшим  носом.
Главная площадь Арада пахла свежим фалафелем. Как ни метет хамсин, щекочущий
ноздри запах израильского фалафеля - шариков из тертого гороха, прожаренного
в кипящем масле, - не перешибешь! Наум усмехнулся, поискал взглядом телефон.
Поколдовал  у одного автомата, у другого. Телефоны  в  библейском городе  не
работали. Сплюнул скрипевшую на зуба