ВЛАДИМИР МАКАНИН
УТРАТА
Аннотация
Одно из самых «философичных» произведений в творчестве Маканина. Повесть о
том, как губительно для человека состояние «промежутка», когда он не может
сделать выбор: между темным и светлым, той страной и этой, сном и явью и,
наконец, правдой и ложью...
1
Все знали, что Пекалов пьянь и промотавшийся и что затея его, конечно же,
была и есть дурацкая; и все же он, подлый, хватал всякого за рукав и вопил:
— Ну, ребята, кто со мной — ведь под Урал подкоп рою!
И опять вопил:
— Под самый Урал рою!..
В трактире нарастало недовольство; и поскольку Пекалов продолжал вопить,
подручный Пекалова, званный Ярыгой, сначала делал знаки, а потом просто
прикрывал ему ладонью рот: помолчи, мол, и не гуди, не время. (Пекалов дергался,
мычал, но Ярыга держал его крепко.) А уже и пальцем показывали — пошли бы вы
отсюда вон!
Они пошли; и на выходе пьяный Пекалов врезался плечом в зеркало, оно не
вывалилось, но трещина зазмеилась, а все те, что в трактире ели и пили, заорали
ему вслед, чтобы отныне Пекалов ел и пил исключительно в прихожей, а далее ни
его, ни тем паче Ярыгу не пускать.
— И болтать тебе, Пекалов, сейчас совсем не время, — корил его Ярыга.
Они шли к реке. Пекалов все время оступался. («Оёй, — вскрикивал он. —
Оёй!») Он падал на колени в песок, подымался и стенал, что ему тяжело. Пекалов
нес водку, а Ярыга свежекопченый окорок.
День нагревался. Понизив голос, Ярыга говорил:
— Потому что опять, Пекалов, у нас новость: упокойничек.
— О господи.
* * *
Мертвый лежал возле самого подкопа, неровно рыжеволосый, в вихрах, с
запекшейся на лице кровью. Песок налип на щеки, на глаза. Даже и руки не сложили
ему на груди, нехристи. Это уж был второй прибитый — не много ли? «Как же
погиб?» — спросил Пекалов, и ему, как и в тот раз, наспех и равнодушно |