ЭРНСТ ТЕОДОР АМАДЕЙ ГОФМАН
МАДЕМУАЗЕЛЬ ДЕ СКЮДЕРИ
* * *
Мадлен де Скюдери, пользовавшаяся в Париже известностью как автор весьма
изящных стихов, жила на улице СентОноре, в маленьком домике, который ей был
пожалован благоволившими к ней Людовиком XIV и гжой де Ментенон.
Однажды, в позднюю полуночную пору, — дело было осенью 1680 года, — в
дверь этого дома постучали сильно и резко, так, что в сенях задрожали стекла.
Батист, бывший у Скюдери и поваром, и лакеем, и привратником, отлучился, с
позволения госпожи, за город, на свадьбу сестры, и во всем доме бодрствовала
одна только горничная Мартиньер. Она прислушивалась к непрекращающемуся стуку и
подумала о том, что Батиста нет и что она осталась со своей госпожой одна, без
всякой защиты; все злодеяния, когдалибо совершавшиеся в Париже, грабежи,
убийства пришли ей теперь на ум, она была уверена, что там, внизу, толпятся
убийцы, которых привлекло уединенное положение дома и которые, если их впустить,
приведут в исполнение свой злой замысел, и вот, все не выходя из комнаты, она
дрожала от ужаса, проклиная Батиста и свадьбу его сестры. Между тем
громоподобный стук не прекращался, и ей показалось, что в промежутках между
ударами чейто голос восклицает: «Да отворите же, ради Христа, отворите!»
Наконец, испытывая все больший страх, Мартиньер схватила зажженную свечу и
бросилась в сени; здесь она уже совсем ясно услышала голос стучавшего: «Ради
Христа, отворите!» «Право же, — подумала Мартиньер, — разбойник так не скажет.
Как знать, может быть, ктонибудь, спасаясь от них, ищет убежища у моей хозяйки,
а она ведь всегда рада сделать людям добро. Но только будем осторожны!» Она
отворила окошко и, стараясь придать своему низкому голосу как можно больше
сходства с голосом мужчины, громко спросила, кто это поздней ночью колотит в
дверь и всем мешает спать. В лучах луны, прорвавшихся изза темных туч, она
увидела высокого человека в светлосером плаще |