Книга "Человек-шарада", Буало-Нарсежак

Краткое описание/вступление:

сь, ладно?
     - Держусь, господин префект.
     Знай я, что меня ждало, утверждал бы это с меньшей уверенностью.
     
     В среду вечером, то есть через тридцать шесть часов после доставки тела
Рене Миртиля в 
клинику, семеро оперированных вроде бы оклемались. Профессор не хотел вселять в
нас 
чрезмерную надежду, но радость и гордость звучали во всех его речах. В
особенности он был 
счастлив пересадкой головы Альберу Нерису.
     - Его жизнь пока висит на волоске, - объяснил профессор на своем странном
языке, - 
но он уже может глотать... нормально дышит... Его веки поднимаются и
опускаются... 
слышит... Сердце работает в хорошем ритме... О психических функциях в
собственном смысле 
этого слова судить рановато. Тут я еще не могу сказать ничего определенного, но
думаю, все 
пойдет на лад. В данном случае я все еще действую на ощупь... Ведь это впервые,
не правда 
ли?
     - Вы устали?
     Марек обратил ко мне свои желтые глаза - они выражали беспокойство.
     - Все мы изнурены.
     Он предоставил мне право, в котором пока отказывал родственникам, -
навестить 
пациентов. Жюмож и Мусрон еще не полностью вышли из коматозного состояния. Из 
огромных стеклянных колб, висевших на кронштейнах, оперированным поступал по
трубкам 
специальный физиологический раствор, формулу которого Марек подробно объяснял
мне, но я 
слушал его невнимательно. Я был напуган, не признаваясь себе, внушающим тревогу

состоянием людей, перенесших сложнейшие операции, поскольку оно не казалось
блестящим. 
Что касается Нериса, то на его лице были приоткрыты лишь иссохшие губы и кончик
носа. 
Остальное скрывали бинты и металлический шлем, оберегавший голову и плечи.
Профессор 
ощутил мою тревогу.
     - Они отупели от транквилизаторов... К тому же шоковый эффект дает о себе
знать 
довольно долго. Но через двое суток, увидите, они наберутся сил.
     - А что, если, несмотря ни на что, результаты окажутся плачевными?
     - Сделаю анатомическое вскрытие - у меня есть