Книга "Иное", Михайлов Сергей

Краткое описание/вступление:

 мной и до 
сего момента с жадностью прислушивавшийся к обвинительной речи новоявленного 
прокурора, с опаской отодвинулся от меня. Но гневная речь контролёрши пропала
втуне: я был 
надёжно защищён и от неё, и от всего эфемерного мира объектов своим
интравертирующим 
сознанием; вовне меня просто не существовало, мой мир был ограничен моею
телесною 
оболочкой, служившей мне надёжным экраном. Я остался невозмутим и спокоен.
     Плечо мое заныло от судорожного прикосновения её когтистых пальцев: она
довела себя 
до исступления, почти до экстаза.
     - Платите штраф, гражданин! - выпалила она сакраментальную фразу, строго
следуя 
предписанному сценарию.
     Очередное пожатие плечами. Я не собирался ерепениться (зачем? пассивность -

единственный способ сосуществования с миром внешней экс-псевдореальности). Сунул
руку в 
карман и нащупал истрёпанный прямоугольник картона... Любопытно, что это?
     Прокурор иссяк, надо мной снова зависла тигрица, уже ощерившая пасть в
последней 
готовности вцепиться в горло своей жертве. И тут я вынимаю проездной.
     Обыкновенный проездной, уже не новый и плоть от плоти мира внешних
объектов. Он 
жил в моём кармане неведомо для моего внутреннего "я"; в нужный момент рука
извлекла его 
оттуда и предъявила куда-то вовне, тем самым ограждая меня от неизбежных
конфликтов с 
этим самым "вне". Сейчас же произошёл какой-то сбой; видимо, автоматизм был
нарушен 
вмешательством моего "я" в этот совершенно ненужный и пустой процесс общения с
миром 
забытых вещей.
     Я нарушил ритуал - это было ясно видно по растерянному, разочарованному
лицу 
контролёрши. Я сыграл против правил - и тут же был наказан гневным шипением
тигрицы, 
челюсти которой, клацнув, сомкнулись в пустоте; жертва ушла из-под самого её
носа. Теперь 
гнев её был истинным, а не ритуально-завуалированным. Надежда, которой она жила
в 
последние минуты, рухнула, уступив место разочарованию, и виноват тому крушению
был я: я 
не соответствовал её меркам о