дорогая. Почему бы тебе не по-чистить зубы?
- Не хочу. Хочу конфет.
Он раздраженно шипит. Достает из кармана пиджака кожаный бумажник, вынимает
из
него щедрой рукой несколько банкнот и протягивает ей. Выпадает какой-то листок
бумаги и
падает на заставленный стол.
Недовольная гримаса на лице девушки превращается в улыбку. Она берет
деньги,
поднимается и проходит мимо меня, не оглядываясь. Араф жестом приглашает меня в
кабинку.
Пластик, на котором сидела Лейла, горячий. Араф смотрит ей вслед:
- Хорошенькая, правда? Знаете, как говорят итальянцы?
- Нет.
- Она еще пахнет молоком. - Усмехается. Морщит нос. - Надеюсь, я вам не
противен?
- Вы меня не интересуете.
На миг лицо Арафа изображает удивление. Мужчинам вроде него таких вещей не
говорят.
Мои слова заставляют его умолкнуть, и я довольна этой передышкой. Он опускает
взгляд к еде.
- Итак, вы хотели поговорить. Слушаю.
- Вам принадлежит компания. Что вы перевозите?
- "Золотой рог"? - Он принимается за кебаб. - Все, за что нам платят. Рыбу,
наличные
деньги, старые канаты.
- Драгоценности для черного рынка.
Араф перестает есть и пристально смотрит на меня. В быстрых глазах его
видна та же
беспокойная энергия, что и в теле.
- Не похоже, что вы из полиции, - говорит он. - Из налогового управления?
Я качаю головой. Он пожимает плечами:
- Собственно, особого секрета тут нет. Я бы солгал, сказав, что мы не
перевозим
драгоценностей.
Араф берет со стола выпавший лист. Это номерок, черные цифры на голубой
бумаге.
Рассеянно вертит его в пальцах, продолжая говорить; 68. 89. 68.
- Это добропорядочный бизнес. Чистый. Есть дела и похуже. У вас на уме
какой-то
особый груз?
- Я разыскиваю старые драгоценности. Вещь, называемую "Три брата".
- Три чего? 68. 89.
- "Брата".
- "Три брата". - Араф морщит лоб, но взгляд его блуждает по проходу, ища
девушку. - Название знакомое. Напомните, чт |