равил. А Денис на тренировке...
Иза боком сидела у стола, держа на коленях коробку с тортом.
- Видела шубу, видела изобилие, - она кивнула на помидоры, яблоки и
недоеденную
курицу, - а теперь вижу женщину нового русского. Скоро он повезет тебя на
Канары.
- Почему именно на Канары?
- Не ты первая! И идут ведь все к нам. Сначала прилетают как на крыльях, а
потом
проблемы начинаются.
- Какие проблемы? Болезни?
- И не только... Вся проблема в том, что кругом полно молодых бессовестных
баб, и
каждой есть дело до богатого мужика!
Я привыкла доверять Изе и следовать ее советам, но видеть, как она
препарирует мою
любовь опытными руками врача-гинеколога...
- У тебя, Иза, трезвый взгляд. Но он какой-то однобокий, циничный, если
хочешь.
Нельзя всю жизнь свести к гинекологии.
- А в чем, по-твоему, жизнь? - Мой ответ ее явно обескуражил.
Она прежде всего неоднозначна. И в ней есть место всему. А потом, вспомни
свою
любимую пословицу: мужчина никогда не уходи г к кому-то, он всегда уходит от
кого-то.
- Ладно, - Иза примирительно усмехнулась, - поживи, порадуйся, а потом
вернемся к
нашему разговору. Расскажи, как вы провели праздники.
- Ездили в Звенигород, потом ужинали в ресторане...
- А сейчас где он?
- В командировку уехал. В Стокгольм.
- Понятно. Звонил уже?
- Звонил. - Чтобы не провоцировать Изку, я умолчала про мобильный и
доллары.
- Да, начинается у всех красиво, а потом... - Та не желала слезать со
своего конька. -
Вот мы Восьмого марта в гостях были. Сережкин друг, Бондаренко такой. Они в
университете
учились. Теперь этот Бондаренко построил дом в Раменском, квартиру продал. Дом,
я тебе
скажу... Первый этаж: громадный холл, гостиная, столовая, ну, кухня,
естественно. На втором
спальни: их с женой - просто Людовик XIV, сыновей, гостевые, и при каждой
санузел
отдельный. А третий этаж - огромное пространство в стиле кантри. Весь дом
утопает в
цвета |