к противники снимали с себя верхнюю одежду.
Один из пистолетов был заряжен пулей, другой оставлен с холостым зарядом;
Ник
положил оба на траву и прикрыл по рукоятки своим плащом, потом отошел вместе с
Крисом.
- Кто же будет выбирать? - спросил Марк с едва заметным беспокойством.
- О! Я не дорожу первенством и охотно предоставляю эту честь вам, - отвечал
Кенет
небрежно.
- Однако я не желал бы...
- Напрасно, берите какой хотите. Наша судьба в руках случая.
Оба подошли к плащу. Марк наклонился и судорожно выхватил пистолет. Кенет
взял
другой, говоря:
- Ник будет считать до трех, и как скажет "три" - стреляйте.
Морау не ответил. Он, кажется, дрожал. Легкая бледность разлилась по лицу
Айверсона.
Они стали в позицию, лицом к лицу, вытянув руки, держа пистолеты на два
вершка от
груди.
Ник Уинфлз стал отсчитывать по условию. Голос его дрожал.
В ту минуту, когда он досчитал до трех, раздался слабый выстрел.
Вздрогнул Кенет, отступил назад Марк.
Прошел миг мучительного молчания. Марк побледнел как смерть, вспыхнул
румянец на
щеках Кенета.
- Фортуна изменила вам, - сказал Кенет, - угодно ли вам сознаться в вашей
несправедливости?
Марк не давал ответа, зубы его стучали, все тело сотрясала нервная дрожь.
- Угодно ли вам принести извинения? - настаивал Айверсон, наводя пистолет.
- Мне просить прощения? Что еще выдумали! - сказал Марк, выдавливая
насмешливую
улыбку.
Его взор умолял Криса о помощи, но Ник Уинфлз не спускал с того глаз.
- Тогда готовьтесь к смерти.
Крупные капли пота выступили на лбу Морау. Последний час пробил для него;
но в эту
минуту, в эту страшную минуту, удар по руке заставил Кенета выронить пистолет, и
в то же
время мелодичный, хотя суровый голос произнес:
- Убийства не будет, ни на деле, ни по согласию.
Молодой человек оглянулся с удивлением.
Перед ним стояла Сильвина Вандер.
Пользуясь замешательств |