Книга "[Техник большого Киева 7.] No past", Васильев Владимир

Краткое описание/вступление:

ую науку и технику, чем он ожидал. 
Впрочем, сейчас это было в куда большей степени плюсом.
     - Плохо дело, - прошептал Геральт вскоре. - Магнитный замок. Ну, ничего,
ничего...
     Он вызвал на экран какую-то сложную схему, стянул наушники и положил
ноутбук на 
пол.
     - Ждем, - объявил ведьмак, приваливаясь к стене. - Я могу уснуть, если
появится 
зеленое окошко - разбуди. Если что-нибудь еще произойдет - тоже буди, хотя я
скорее всего 
и сам проснусь.
     Гиларди кивнул, тоже усаживаясь поудобнее.
     Через минуту Геральт уже спал, свесив голову на плечо. Дышал он размеренно
и можно 
даже было подумать - безмятежно. Но Гиларди успел изучить ведьмака достаточно
хорошо, 
чтобы понимать: за кажущейся безмятежностью кроется взведенная пружина, уж в чем
в чем, а 
в этом не стоило сомневаться ни секунды.
     Время тянулось издевательски медленно. Могло показаться, что наверху уже
подходит к 
концу очередной день, но стрелки часов уверяли: всего девять утра. Приборчик
ведьмака 
трудолюбиво что-то перебирал, в нижнем правом углу экрана с калейдоскопической
быстротой 
менялись циферки. Ведьмак спал,
     Гиларди бдил. Периодически казалось, что квартерон тоже вот-вот уснет, но
тренировки 
сказывались: что-то внутри не позволяло отключиться, подталкивало: "Не спи! Не
спи!"
     В девять сорок восемь ноутбук высветил обещанное зеленое окошко. Цифры в
углу 
экрана застыли на ничего не проясняющей комбинации 1704295036. При всем желании

Гиларди не мог соотнести этот цифровой код с фразой о магнитном замке, но раз
Геральт на 
что-то надеялся, запуская процесс перебора кодов, значит, смысл в этом какой-то
имеется. 
Скрытый, непонятный, непостижимый, но от этого не менее весомый и ценный.
     
     Ведьмак проснулся сам. Жизнь его знает как - наверное, уловил изменение
ритма 
дыхания напарника, ведьмаки на подобные штучки горазды. Гиларди действительно
сначала 
задержал дыхание при виде зеленого окошка на матрице ноутбука, а потом еле
слышно