мнем рухнула
на врагов. Следом посыпался дождь серебряных крыльев и отточенных стальных
клювов. Теперь уже и кошки, оскалив острые клыки, мчались к месту столкновения.
Слепняки, развернув свои смертоносные парализующие глаза, летели по высокой
траве на своих тонких паучьих ногах. Из нор вылезли мохнатые шершни и, с
нарастающим гулом набирая скорость, неслись на таран к все более растущему числу
призраков. Прошло меньше полу заката, прежде чем врагов оттеснили на предельное
расстояние от межрайдерного тоннеля и они обратились в бегство. Когда последний
уцелевший призрак переступил черту `перехода`, раздался вибрационный визг,
перешедший мгновенно в низкий гул, и черное окно тоннеля стало стягиваться. Как
только воздушный водоворот исчез, Птицы с победным криком развернулись и стали
рассеиваться в разных направлениях. Воздух наполнили тысячи голосов, певших
песню победы. Жители пятого райдера возвращались по своим домам. Через некоторое
время все уже спали, и только патрульные Птицы барражировали над степью. Две из
них сблизились, и одна пропела другой:
- Если бы с нами по-прежнему была ОНА, у нас такие вещи происходили бы много
реже!
- Это уж точно! - подтвердила вторая и, развернувшись, полетела на более низкий
ярус воздушного потока.
- Будем надеяться, что зимой они не сунуться! - пропела ей вслед первая и стала
набирать высоту. Приближалось время утренней смены патрулей. Мир мог спать
спокойно...
Я стоял на берегу и любовался фиолетовым закатом. Отец занимался делами по дому
и не мог мне помешать. Я `сделала` воздух до предела оранжевым и послала сигнал
закрепить этот цвет. Воздух `качнулся` вокруг меня и все стало стабильным. Я
понял что исчез. Успокоив нервы, я оглянулась. Горы приобрели золотистый
оттенок, деревья на аллее стали белыми, а оранжевый туман оказался намного
прозрачнее, чем обычный. Опять навалилась тишина. Не было слышно ни крика чаек,
ни шума ветра. Волны с пугающей безмолвностью накатыв |