едениями. Вдоль
грунтовой дороги тянулся рынок, и хуперы энергично предлагали свой товар другим
хуперам и
гражданам Правительства, рискнувшим пересечь границу. Эрлин кивнула на лавку,
рядом с которой в
террариумах из зеленого стекла извивались блестящие пиявки.
- За несколько шиллингов можно получить укус пиявки. Можно посчитать это
небольшой
платой за бессмертие, а можно и грабежом, если вспомнить, что нужно только войти
в заросли и
немного постоять под грушевидным деревом. - Она бросила взгляд на Кича. -
Полагаю, тебе это не
подходит.
Кич издал несколько сухих щелчков, прежде чем заговорить:
- Об этом можно поспорить.
- Хочешь попробовать? - спросил Джанер, рассматривая лавку.
- Для того чтобы получить бессмертие, я должен сначала стать живым, -
ответил Кич.
Джанер оглянулся на него, пытаясь понять, что он имел в виду, но лицо рейфа
оставалось
бесстрастным. Эрлин повела их дальше.
- Нам сюда, - сказала она, указывая на окно лавки между баром и бондарной
мастерской, почти
невидимой за штабелями бочек. Над окном средней лавки висел длинный зазубренный
гарпун.
- Крупная рыба здесь водится, - заметил Джанер.
- Можно и так сказать, - согласилась Эрлин, остановившись у входа в лавку.
Когда она открыла
дверь, глухо звякнул колокольчик, и двое хуперов, рассматривавших что-то в
стеклянном шкафу,
посмотрели на нее, потом друг на друга и продолжили разговор.
- Можешь платить в несколько приемов, Армел, - сказал один из них. - Я
поверю, если
поклянешься своим судном.
- Подумаю, - ответил Армел и, бросив последний, полный тоски взгляд на
шкаф, поспешил
выйти из лавки.
Лавочник вытер руки о рубашку, прежде чем подойти к ним. Он широко
улыбался.
- Правительство? - спросил он.
- Да, - осторожно ответила Эрлин, - но уже бывали здесь.
Улыбка хупера стала не столь широкой.
- Чем могу помочь?
Джанер осматривал предлагаемые товары. В стеклянном шкафу была пред |