тительно мягкое - мягче перины, на которой я спал в детстве, когда еще жил с
отцом при дворе. Наверное, такими мягкими бывают только облака...
Эта мысль меня несколько обеспокоила. Уж не на райских ли тучках я
раскачиваюсь? Я
смутно помнил, что потерял сознание весьма неприятным образом. Если быть точным,
из меня
попросту вышибли дух. И теперь он, этот дух, почивает на небесной перине,
отдыхая от бурной
и беспокойной земной жизни...
Я с усилием раскрыл глаза, на большее я сейчас вряд ли был способен. Передо
мной было
что-то темное... что-то красное... темно-красное - я разглядывал его не меньше
минуты,
прежде чем понял, что смотрю в низкий потолок из красного дерева,
инкрустированный
лепными барельефами темно-коричневого гипса.
Не рай. И то хорошо. На ад, в общем-то, тоже не похоже. Я попытался
повернуть голову,
но не смог. Мне оставалось лишь рассматривать потолок, но и это занятие меня
быстро
утомило. Я устало прикрыл глаза, вздохнул. Интересно, где я? Но об этом можно
подумать
немного позже...
Не знаю, когда я открыл глаза в следующий раз... Потолок не изменился,
впрочем, разве
потолки склонны меняться со временем? Во всяком случае, не так быстро. А вот я
изменился,
вернее, мое состояние - поднапрягшись, я теперь мог поворачивать голову из
стороны в
сторону и даже сжимать и разжимать пальцы. Я сделал и то и другое, затем,
удовлетворенный
прогрессом, постарался сконцентрироваться на месте, в котором находился. Это
оказалось
непросто: комната кружилась, плясала, манила за собой и ускользала, не давая
прикоснуться. Я
снова закрыл глаза, отступив, но не сдавшись. Кое-что я всё-таки успел заметить.
Комната
небольшая, выдержана в красных тонах. И в ней, кажется, нет окон.
При следующем пробуждении я смог повести плечами и даже приподнять голову.
Комната всё еще подпрыгивала, но, по крайней мере, на одном месте. Мне же в
данный момент
была нужна лишь точка отсчета.
Теперь я видел, что комната роск |