Книга "Анафема", Чекмаев Сергей

Краткое описание/вступление:

ако миссионерствовать получается не у всех, а у той же рабы Евгении даже 
родственников в Москве нет. Не обзавелась пока. Вот и не может никого привести.
     Людмиле Аркадьевне проще - она тоже у метро стоит, как и все, бумажки
раздает, но 
глаз-то уже наметан. Не то что у новичков. Конечно, Евгению можно двинуть на
другой 
участок (Легостаев чуть покачал головой: опять комсомольский жаргон
прорывается!) - 
ходить по подъездам в рабочее время. Внешность у нее подходящая: неприметная
"серая 
мышка". Вызывает доверие. Пусть окучивает домохозяек из многочисленного клуба
"Кому за 
40" или старушек-пенсионерок. Из тех, что и рады бы на лавочках потрепаться, да
не с кем уже. 
А тут - все на дом: и собеседник хороший, и слушатель. Вникает во все перипетии:
как Ванька 
из тридцать второй квартиры вчера напился, да какой, оказывается, жмот зять -
полтора 
месяца не может ее на машине на кладбище свозить. Ну, понятное дело, здесь и
разговор 
начинается другой. Есть, мол, в Москве такие люди, которые всегда готовы помочь
и вообще... 
Друг за друга горой. Кумушки и клюют. Только надо обязательно в рабочее время
приходить, 
чтоб никто не мешал, все успеть до того момента, пока молодое поколение не
вернулось. А то 
можно прямо с порога пинок под зад получить.
     Но эту привилегию - проповедовать по квартирам - надо заслужить. Ничего в
этом 
мире просто так не бывает. А тем более под Его взором. Сначала постой на морозе,
под 
дождем-снегом да под плевками прохожих, неси слово Его в заблудшие души, а там,
если успех 
к тебе придет, если Он отметит тебя своей Благодатью, можно будет и другое
послушание 
назначить.
     Да, придется, видимо, пригласить рабу Евгению в заднюю комнату.
     Легостаев потянулся, размял плечи. Привычно растеклась по телу сладостная
истома, 
дрогнули руки в предвкушении знакомого удовольствия.
     Наместник откинул полог с дальней стены своих покоев. За ним обнаружилась
невысокая 
дверца, обитая старым дерматином. Кое-где из дыр