ю проводника, перевал
Кумьяль.
Он пообедал в иезуитском монастыре и в одном из углов главной галереи дал
наставления Пакиньо Альваресу, пятнадцатилетнему отроку, которого выдавала его
одежда,
сшитая из тонкой ткани и прекрасно сохранившая цвет; душу юноши терзают
сомнения, ведь
здесь ему сказали, что Закон Моисея несет в себе зло и ересь, - так утверждает
Церковь.
Юноша простосердечен, а душа Посланца закалилась в тысяче жизненных потрясений;
в
свои годы он уверен лишь в том, что следует возблагодарить Господа, ежегодно
дарующего
нам юных девушек, усыпающих розами тайну рассвета, кладущего предел их
невинности, да
еще в том, что молодое вино на Святого Андрея становится старым; поэтому он
говорит
только, что надо держать свои сомнения в тайне и что благословенна ересь, не
празднующая
победу, и пагубно правоверие, закосневшее в своей правоте.
И отрок слушает его, широко раскрыв глаза, и душа его принимает семя
вечного
сомнения и вечной тревоги; настолько, что он открывается Посланцу и рассказывает
ему о
книгах и о своих подозрениях: совсем не к иезуитам, а к бенедиктинским и
бернардинским
монахам попадают книги, прибывшие сюда по морю. Говорят, в Седейре задержан один
англичанин, капитан пиратского корабля, а книги, которые были у него в каюте,
исчезли
словно по волшебству. Из двенадцати человек команды никто так и не смог
объяснить, куда
они делись. В Нойе взяты в плен полдюжины гугенотов из Ла-Рошели, напавших на
галисийское суденышко, груженное солью, и вместе с ними пропали молитвенники,
помогавшие им бодрствовать долгими океанскими ночами на пронизывающем холодном
ветру, когда каждый час может оказаться последним перед бесконечным странствием,
которое всем нам предстоит совершить. Капитану Корнелиусу Амстердамскому
известно
также, что монахи из Каавейро прячут книги, которые попадают к ним из Рибадео,
безмятежно раскинувшегося на далеком лимане. Посланец кивает и ласково треплет
кудри
отрока, касаясь руко |