Я уже говорил об удивительном росте и развитии эмпирических наук в современную
эпоху. Расцвет эмпирических наук является, несомненно, одной из важнейших черт
послеренессансного мира. В то же время, если кто-либо сравнит развитие
эмпирических наук и развитие спекулятивной философии в современную эпоху, у него
может легко создаться впечатление, что в то время, как первые постоянно
прогрессируют в своем развитии, вторая не демонстрирует ничего подобного. Очень
легко и даже естественно сделать следующее заключение. Научные теории и гипотезы
действительно меняются; но по большому счету это прогресс эмпирического знания;
и гипотезы, которые позднейшими учеными были определены как обладающие
ограниченной применимостью или даже неверные, тем не менее часто оказывались
плодотворной основой для выработки более содержательных и точных гипотез. В
некоторых случаях спекулятивные философы предлагали гипотезы, которые позднее
были эмпирически подтверждены, в некоторой форме по меньшей мере [1]; но в этих
случаях истинность гипотезы была установлена не путем фи-
37
лософской спекуляции, которая часто рождает гениальные идеи, а при помощи
методов ученых-эмпириков, которые оказываются в состоянии подтвердить гипотезу
немедленно или постепенно. Прогресс в знании обязан, следовательно, больше
науке, чем спекулятивной философии. И если кто-либо обратится к не проверяемым
эмпирически теориям спекулятивных философов, он обнаружит последовательность
глубоко личностных интерпретаций мироздания, истинность или ложность которых не
может быть установлена. Они могут иметь определенную ценность, выражая
поэтические и эмоциональные впечатления от мира и служа для своих авторов и
сходно мыслящих индивидов основой синтеза их эмоциональной жизни. Но это не
означает, что они представляют собой "знание". Если мы ищем фактического знания,
нам следует обратиться к науке. Причина постоянного появления новых
метафизических систем заключается в том, |