нной дислокации.
Неожиданно вагон дернулся и медленно тронулся, за окном поплыли вокзальные
постройки.
— Ну, вот и поехали, — обрадованно воскликнул замполит. — Как говорится, с
северного берега Черного моря к южному берегу Белого моря.
Ехать долго не пришлось, через двадцать минут состав остановился на
сортировочной. В окна было хорошо видно, как зеленые угловатые маневровые
тепловозы растаскивали железнодорожные вагоны, платформы с грузами. Глядя на
эту суету, замполит, в недавнем прошлом начальник гарнизонного Дома офицеров,
не удержался от реплики с пропагандистской подоплекой:
— Несмотря на продолжающуюся войну, все-таки чувствуется приближение мира.
Видите, товарищи, здесь в основном преобладают мирные грузы.
— Ага, потому что военные стоят с другой стороны, — ответил зампотех и
указал кивком головы на открытую дверь: сквозь окна коридора были хорошо видны
платформы с тяжелыми самоходными орудиями «мста-С», возле которых курсировали
часовые.
Замполит ничего не успел ответить, состав вдруг сильно тряхнуло, раздался
пронзительный визг металла. К хвосту состава цепляли вагоны с боеприпасами.
— Вот и мы получили свою порцию мирного груза, — не без издевки над
воспитателем произнес начальник штаба. Тот же в свою очередь сделал вид, что не
заметил сарказма.
Вскоре состав вновь тронулся, некоторое время он двигался в городской
черте. Но вот последние постройки промелькнули за окном, и поплыла степь с
рыжей, выгоревшей на солнце редкой травой. Лето подходило к концу, на пороге
стояла осень.
Когда тепловоз набрал скорость и хождение неприкаянных офицеров по
коридору прекратилось, главный батальонный механик снова взялся за свой
тревожный чемодан и, открыв крышку, извлек литровую бутылку «Московской» водки.
— Божья роса, настоящая хлебная, а не какой-то суррогат, — тоном
рекламного агента расхваливал сорокаградусный напит |