Книга "[Хроники брата Кадфаэля 07.] Воробей под святой кровлей", Питерс Элизабет

Краткое описание/вступление:

едвзято выслушать обе стороны.
      Лучше, чтобы расследование было в руках человека, который ко всему
подходит со 
здоровой долей скепсиса, иначе преимущество всегда будет на стороне обвинения.
      Между тем сейчас вместо него явился сержант - крупный, представительный 
мужчина; человек неглупый и достаточно опытный, он был, однако, заранее
расположен в 
пользу обвинителей, а не обвиняемого, вдобавок сержант привел с собой
внушительную 
компанию горожан во главе с провостом Джеффри Корвизером. Этот достойный, 
порядочный человек отличался терпеливостью, он никого не осудит второпях, не
вникнув 
хорошенько в суть дела, но и на него должны были подействовать многочисленные 
свидетельства почтенных горожан, которые присоединили свои голоса к жалобе 
пострадавшего семейства. Как на всякой свадьбе, свидетелей оказалось
предостаточно, но 
показаниям свадебных гостей поневоле верилось только наполовину.
      Вслед за представителями власти явился Даниэль Аурифабер, несколько
помятый 
после бурных и беспорядочных событий неудавшейся брачной ночи. Он был одет по-
будничному, но все еще пребывал в воинственном настроении. А ведь он, кажется,
не так 
уж и расстроен, как следовало бы ожидать от молодого человека, у которого только
что 
убили родного отца! Кажется, он даже чем-то смущен и поэтому особенно злится.
      Кадфаэль пристроился в задних рядах среди монахов, чтобы находиться между

воинственно настроенными горожанами и входом в церковь и, если понадобится, 
загородить дорогу тому, кто, не убоявшись гнева аббата, вздумал бы ринуться в 
помещение. На самом деле он этого не очень опасался в присутствии сержанта,
который 
прекрасно знал, что следует вести себя учтиво с отцом аббатом. Однако там, где 
собирается вместе дюжина людей, всегда может затесаться один неисправимый
балбес, 
способный выкинуть неожиданную глупость. Оглянувшись через плечо, Кадфаэль
увидел 
бледное, испуганное лицо Лиливина, однако он стоял молча и спокойно, застыв в 
н