она излучает свет и святость. Кизи подходит к ней и по очереди берет
на руки каждого ребенка, а потом Горянка приносит свою малютку Саншайн, и он
минуту
держит на руках Саншайн. Все нормально...
Потом Кизи приходит в себя и улыбается, словно его посетила какая-то мысль.
Словно
он только теперь услышал вопрос Горянки о том, как ему тюрьма.
- Единственное, что меня волновало, - это зуб, говорит он. Он слегка
выдвигает
вперед верхнюю вставную челюсть и языком вынимает изо рта искусственный передний
зуб. - Я испытывал чудовищнейшее волнение. Мне предстояло выступать в суде,
разговаривать с репортерами - да мало ли что, а эта штуковина того и гляди
выпадет, как
сейчас, и тогда пришлось бы жевать слова, как резинку.
Через три недели ему суждено заменить этот зуб на другой, с оранжевой
звездой и
зелеными полосками покрытый эмалью "зуб резцовый боковой", украшенный цветами
флага Проказников. Однажды у бензоколонки ее хозяин, белый малый, проявляет к
этому
зубу интерес, зовет своего помощника, чернокожего малого, и говорит: "Эй, Чарли,
иди-
ка сюда, покажи этому парню свой зуб". Короче, Чарли ухмыляется и обнажает
верхние
зубы, демонстрируя золотой зуб с вырезанным в золоте сердечком, то есть сквозь
золото
проглядывает белое сердечко, покрытое эмалью. Кизи ухмыляется в ответ, а потом
обнажает свой зуб - какое-то время чернокожий пристально смотрит на него и не
произносит ни слова. Даже не улыбается. Он попросту отворачивается. Немного
погодя,
уже в пути, Кизи совершенно серьезно, даже грустно, говорит: "Я был неправ. Не
стоило
мне этого делать".- "Что именно?" - "Я его перенегритянил", - говорит Кизи.
Перенегритянил! Свои провинциализмы типа "чудовищнейшего волнения" Кизи
сохранил даже после колледжа, аспирантуры и периода литературной славы.
- Как это случилось? - спрашивает, имея в виду зуб, Вольный Фрэнк.
- Он подрался с одним Ангелом Ада,- говорит Горянка.
- Что?! - Вольный Фрэнк искренне обеску |