сть новых судебных
учреждений, наконец, политика?!
Никаких-с. Позвольте. Во-первых, я не желаю служить - я исключительно
посвятил себя хозяйству и посредством хозяйства желаю зарабатывать средства
для своего существования - и потому службы по земству, мировым или
дворянским учреждениям не ищу. Ни в председатели управы, ни в предводители,
ни в мировые, ни даже в члены опеки я не мечу. Если раз я не желаю заполучить
местечко, какое же мне дело до земства. мировых и дворянских учреждений?
Какое мне дело? Ведь я, повторяю, ни в какие должности не мечу. Во-вторых, я
живу в деревне, в городе никогда не бываю, следовательно, о земстве, которое
находится в городе, ничего не знаю. А можно ли интересоваться тем, о чем
ничего не знаешь? Как ничего не знаете? - скажете вы, - да ведь окладной лист
получаете? Получаю - ну так что ж?
Политика? - Но позвольте вас спросить, какое нам здесь дело до того, кто
император во Франции: Тьер, Наполеон или Бисмарк?
Разумеется, не каждый день проходит совершенно одинаково. Случается,
придет кто-нибудь; но, разумеется, по делу, и всегда по одному и тому же.
"Мужик пришел из Починка", - докладывает Авдотья. Я иду и кухню. Мужик
кланяется и говорит:
- Здравствуйте, А.Н.
- Здравствуй. Что? хлеба?
- Ржицы бы нужно.
- Куль?
- Кулик бы.
- Восемь рублей.
- Подешевле нельзя ль?
- Нет, дешевле нельзя. Позаднюю бери без полтины.
- Да что уж позадняя. Хорошей возьму. Извольте деньги.
Мужик достает восемь засаленных билетиков - у мужиков все больше
билетики (рублевые бумажки), трояки и пятерки тоже бывают, красный билет (10
руб.) редкость, четвертной (25 руб.) еще реже, а билет (100 руб.) бывает только
у
артелей - и идет со старостой в амбар получать хлеб.
- Мужик пришел из Дядина, - докладывает Авдотья. Иду в кухню.
- Здравствуйте, А.Н.
- Здравствуй. Что? хлеба?
- Хлебца бы нужно.
- Осьмину?
- Да хоть осьми |