ена Государственного совета К. К. Грота 58, где был и
один из вреднейших людей прошлого царствования, тормозивший всю
законодательную деятельность, хитрый и умный российский Полоний -
князь Сергей Николаевич Урусов 59, председатель департамента законов
и начальник II отделения. Извиняясь Оболенский объяснил свой поздний
приезд пребыванием в суде, на процессе "50-ти", причем сказал: "Ну,
вот, на что это похоже? Девчонке какой-то, обвиняемой в пропаганде,
председатель говорит: "Признаете ли вы себя виновной? Что вы можете
сказать по поводу показания этого свидетеля?" - и т. д. А та рисуется и
красуется!.. Эх, думал я... разложил бы я тебя, да всыпал бы тебе сто штук
горячих, так ты бы иначе заговорила, матушка! Вся дурь прошла бы!
Право! Поверьте, вышла бы из нее добрая мать семейства, хороший
человек за себя замуж взял бы!" Все потупились и молчали... "Извините
меня, ваше сиятельство, - прервал молчание Урусов, низко, по
обыкновению, кланяясь, - извините меня! Я на сеченой не женюсь!
ОТДЕЛ ВТОРОЙ
Утром 13 июля 1877 г. я был в Петергофе, где накануне обедал с И. И.
Шамшиным60 у Сельского, а затем ночевал у моего старого товарища
Пассовера 61. Я собирался уехать на десятичасовом пароходе, но в
Нижнем саду было так заманчиво хорошо, Пассовер был в таком ударе,
его замечательный ум так играл и блистал, а день был воскресный, что я
решился остаться до часа... Когда я вернулся домой, в здание министер-
ства юстиции, мне сказали, что у меня два раза был Трепов, поджидал
довольно подолгу и, наконец, уехал, оставив записку: "Жду вас, ежели
возможно, сегодня в пять часов откушать ко мне". Вслед затем пришел
Фукс, несколько расстроенный, и рассказал мне, что Трепову не
поклонился в доме предварительного заключения Боголюбов и был за то
по приказанию Трепова высечен, что произвело чрезвычайный переполох
в доме и крайнее возбуждение среди арестантов. То же подтвердил
приехавший вслед за Фуксом товарищ прокурора Пла |