Книга "Кстати о Долорес", Уэлс Герберт

Краткое описание/вступление:

чезновения предыдущей; сознание его
подобно сыпучему песку, в котором песчинки радости или страха не  сцеплены
друг с  другом.  Маленький  краб  не  страдает  от  боли  и  не  упивается
радостями. В лучшем случае он живет как во сне. Краб  или  омар  не  более
достойны  сочувствия,  чем,  скажем,  лист,  уносимый  ветром.   Фоксфильд
полагает, что  семь  восьмых  животного  мира  проводят  жизнь  как  бы  в
состоянии непрестанной анестезии. "С той, видишь ли,  разницей,  что  этих
тварей не нужно усыплять. Не нужно парализовывать их память, ибо  на  этом
основано  действие  наркоза,  поскольку  у  них  память   еще   вовсе   не
зародилась".
   Только тогда, утверждает Фоксфильд, когда мы видим  создание,  которое,
воспринимая из внешнего мира впечатление, не разряжает  этот  импульс  тут
же, мгновенно, в каком-то внешнем  действии;  создание,  которое  способно
припомнить нечто, почерпнуть из прошлого опыта, сомневаться  и  с  заранее
обдуманным намерением формулировать свое решение, только тогда  мы  вправе
допустить, что оно испытывает состояния приятные или неприятные  настолько
продолжительно и определенно, что заслуживает  нашего  сочувствия.  Тогда,
стало быть, перед нами  уже  зачаток  примитивного  счастья  и  несчастья.
Фоксфильд,  однако,  сомневается,   чтобы   какие-либо   животные,   кроме
позвоночных, были одарены этой степенью сознания.
   Тем не менее в знаменитом Аквариуме, в Ницце, кто-то уверял  меня,  что
осьминоги  обладают  памятью.  Фоксфильд  охотно  потолковал  бы  с   этим
человеком. Он с неохотой, со скрипом признает, что муравьи проявляют порой
какую-то суетливую предусмотрительность. Что касается рыб,  то  они  могут
обладать сознанием лишь в той мере, в  какой  им  обладает,  скажем,  наша
печень или, в наилучшем случае, мозг  человека,  погруженного  в  глубокий
сон, когда бесконтрольные и подсознательные видения движутся  по  мозговым
клеткам, возникая из ничего и тут же,  мгновенно,  проваливаясь  в  ничто.