елению, - возразил
Чьюз. - Универсальность и автоматичность я считаю самой ценной чертой
моего метода.
- Ваше изобретение освободит многих врачей, - сказал Мелингтон. - Почему
бы не использовать эту свободную высококвалифицированную силу для более
совершенного проведения вашего метода?
- Как раз потому, что высококвалифицированная сила потребует высокой
оплаты. И вообще непонятно, - уже раздраженно сказал Чьюз, - чего стоят
ваши комплименты "плану оздоровления", если вы хотите ограничиться
комнатными дезинфекторами?
- Мы не ограничиваемся ими, - поспешно возразил Мелингтон, - но мы
реализуем план постепенно. Сначала программа-минимум. Заметьте, в этой
стадии отпадает вопрос о средствах: дезинфекторы будут приобретаться в
личную собственность.
"Опять то же самое, что говорил Мак-Кенти", - подумал Чьюз.
Все дело вдруг предстало перед ним с совершенно новой стороны. Если
Мелингтон и недоговаривал, то все же понять его было легко. Неужели же
действительно среди врачей есть такие, которые из-за личных материальных
выгод выступают против его изобретения? Чьюз вспомнил аплодисменты,
которыми было встречено предложение Мелингтона о создании комиссии. Может
быть, это было просто замаскированное нежелание голосовать за "план
оздоровления"?
Чьюз чувствовал, что встреча с коллегами не принесла ему никакого
облегчения. И в тот же день ему довелось испытать еще более неприятные
чувства. Его посетил господин Барбу, директор "Объединенного общества
курортов и санаториев". После неизбежной пышной речи о великом
изобретателе и его великих заслугах Барбу изъявил желание приобрести в
монопольную собственность дезинфекционные станции. Чьюз насторожился:
этого еще никто не предлагал! Но скоро он понял, в чем дело.
- Мы облучим целые районы! Мы организуем совершеннейшие курорты! Курорты
без единого микроба! - восторженно декламировал Барбу, шарообразный
старичок, с заплывшими глазками и многоярусным подбородком. Казалось, он
весь лоснится от ж |