. Присутствие ветерана знаменитого легиона, о
подвигах которого он читал еще в колледже, необычайно заинтриговало его.
- Послушайте, Ручини, расскажите нам об этом!
Леди Диана запротестовала.
- Джимми, что вы! - И, повернувшись к Ручини, она прибавила:
- Извините моего юнца, сударь, едва выскочившего из Массачусетса.
- О, Диана, к чему такие церемонии! Мы достаточно знакомы с Ручини. Если
он служил во французской армии, то может объяснить причину...
- Она была красива? Венецианец не удостоил Джимми ответом, повернулся к
леди Диане и, улыбаясь, заметил:
- Надеюсь, вы не заключили из всего этого, что видите перед собой
дезертира или удравшего с каторги преступника . Я находился в обществе
католического священника, настоящего
русского князя и двоюродного внука султана. Но это было давно. Теперь я
временно живу в Венеции. Это мой родной город, и, если вам угодно осмотреть
какой-нибудь мало известный уголок, леди Диана, располагайте мной. Я был бы
счастлив заставить вас забыть тот несчастный вечер, когда я, помимо своей
воли, окрестил вашу красоту водою Большого канала.
Ручини встал, попрощался с леди Дианой и, провожаемый Джимми, сел в
лодку. Через пять минут молодой американец вошел в библиотеку, где застал
леди Диану, сидевшую в огромном кресле, обтянутом гаванской кожей, в
глубокой задумчивости.
- А, это вы, - проговорила она раздраженно. - Вы совершенно невыносимы в
обществе, мой дорогой... Ваша несдержанность переходит всякие границы
планетной системы!
- Послушайте, Диана, не стройте из себя особу, оторванную от маленьких
историй нашего мира. Держу пари, что вы охотно хотели бы знать ту женщину,
за прекрасные глаза которой этот малый поступил в легион.
- Конечно!
- Ага!
- Но это совсем не дает оснований задавать ему так прямо вопросы.
- Признайтесь, что мой Ручини совсем не плох.
- Да, он красивый мужчина. И с характером.
- Постойте |