ня сквозь голубую дымку
выхлопных газов, и мне представилась возможность уловить детали, которых не
замечаешь во время ходьбы.
Этьен и Франсуаза сидели в ресторанчике. Возле них лежали их вещи.
- Эй, - окликнул меня Этьен, - мы решили, что ты передумал.
Я сказал, что это не так, и он вроде успокоился.
- Тебе, наверное, надо уже собираться. Я думаю, нам лучше пораньше
приехать на вокзал.
Я пошел к себе, чтобы забрать рюкзак. Поднявшись на свой этаж, я
столкнулся с немым наркоманом, который спускался вниз. Меня ожидал двойной
сюрприз: во-первых, он покинул свое обычное место, а во-вторых, оказалось,
что он вовсе не немой.
- Уезжаешь? - спросил он, когда мы поравнялись друг с другом.
Я кивнул.
- Белые пески манят и голубая вода?
- Вроде того.
- Тогда удачного путешествия.
- Буду стараться.
Он улыбнулся:
- Конечно, ты постараешься. Но я желаю, чтобы тебе оно действительно
удалось.
Такова жизнь, Джим, хотя нам она казалась другой...
Мы сели в вагон первого класса вечернего поезда, отправлявшегося на юг от
Бангкока. Официант принес и поставил нам на столик недорогую, но вполне
сносную еду. На ночь столик складывался, и появлялись чистые двухъярусные
полки-кровати. Мы сошли в Сураттхани и доехали на автобусе до Донсака.
Отсюда на пароме "Сонгсерм" мы добрались прямо до причала в Натхоне.
Так мы попали на Самуй.
Я понял, что могу расслабиться, лишь после того, как задернул занавески
на своей полке, отгородившись тем самым от всех остальных в поезде. Но,
главное, я отгородился от Этьена и Франсуазы. После отъезда из гостиницы все
шло как-то нескладно. Не то чтобы они действовали мне на нервы, - просто все
мы осознали реальность нашего предприятия. Кроме того, я вспомнил, что мы
совсем незнакомы друг с другом. Я совершенно забыл об этом из-за
возбуждения, охватившего меня от столь быстрой смены событий. Я был |