читаю тебя таким дураком. А разве другие люди живут
иначе? Нет, друг мой, каждый стремится присвоить себе чужое добро; это
желание присуще всем, разница - только в приемах. Например, завоеватели
отнимают у своих соседей целые государства. Знатные лица берут в долг без
отдачи. Банкиры, маклеры, приказчики и все торговцы, как крупные, так и
мелкие, не слишком совестливы. Не стану говорить о судейских: всем
известно, на что они способны. Надо, однако, признаться, что они
человеколюбивее нас, ибо мы нередко лишаем жизни невинных, они же иногда
дарят жизнь даже тем, кто достоин казни.
ГЛАВА VI. О попытке Жиль Бласа убежать и об успехе,
которым она увенчалась
После этой апологии своей профессии атаман разбойников улегся в
постель, а я вернулся в залу, убрал со стола и привел все в порядок. Затем
я пошел на кухню, где Доминго - так звали старого негра - и сеньора
Леонарда ужинали, поджидая меня. Хотя я не чувствовал никакого аппетита,
однако не преминул к ним подсесть. Есть я не могу, и так как у меня были
веские основания выглядеть печальным, то обе сии достойные друг друга
фигуры принялись меня утешать, однако же такими речами, которые скорее
были способны ввергнуть меня в отчаяние, нежели утолить мою скорбь.
- Чего вы печалитесь, сын мой? - говорила старуха. - Вам скорее
надлежало бы радоваться, что вы находитесь здесь. Вы молоды и, как видно,
легковерны, - живя в свете, вы скоро сбились бы с пути. Там, без сомнения,
нашлось бы немало распутников, которые соблазнили бы вас на всякого рода
непристойные дела, тогда как здесь ваша добродетель находится в защищенной
гавани.
- Сеньора Леонарда права, - заметил старый негр серьезным тоном. - К
сему можно еще добавить, что в мире нет ничего, кроме напастей.
Возблагодарите всевышнего, друг мой, за то, что вы сразу избавились от
всех житейских опасностей, затруднений и печалей.
Пришлос |