поводу выполнения его задачи, не считая Спайдо,
Гару внушал сам Джелфейт. Деревня, насколько можно было судить по легенде, не
имела якоря во времени. Ее появления не были связаны с определенным циклом, и
никто не мог вспомнить, чтобы видел ее в прошлом столетии. Он сам никогда в ней
не бывал и, хотя не сомневался в ее существовании в прошлом, не был уверен, что
она снова проявится.
Его опасение, что деревня не проявится, основывалось прежде всего на том,
каким образом он тогда завладел Анакроном. В том первом походе, однажды ночью,
среди пустыни, вдруг поднялась страшная буря. Вокруг него кружилась пыль и сухие
останки скудной растительности, произрастающей на том выжженном плато. Красная
пыль превратилась в кровавый вихрь, пронизанный черными и золотыми молниями.
Давление росло, мусор впивался в его одежду, а песок забивал ноздри, пытаясь
задушить.
Внезапно в подтверждение неестественной природы этой бури из кипящей стены
песка вышли закованные в сверкающие латы бледные люди и встали перед ним. Их
предводитель, легендарный Беламон, который вызвался доставить амулет Анакрон к
Даннским Провалам, чтобы покончить с деспотом, положившим начало роду Каларана,
бросил Гару вызов. Воин-джелфейти почувствовал в нем жажду завладеть Анакроном и
принял его за посланника Зла, стремящегося помешать им. Хотя Гар пытался
объяснить ему ситуацию, Беламон отказывался верить, что они заблудились в своих
странствиях и ошиблись на десять столетий, и думал, что только битва может
решить спор между ними.
Легкая улыбка тронула уголки губ Гара, когда он вспомнил ту битву. Посреди
завывающей бури, в месте, где не было времени, серебряный гигант сражался с
убийцей, который добровольно отрешился от собственного прошлого. Удары, которые
в ту ночь наносил Беламон, были так сильны, что могли бы расколоть горы и
повернуть вспять реки, но Гар оказался очень верткой мишенью. И наоборот,
Беламон выдержал удары "Бешеный Лемур", "Смертоно |