ном жилище: его
комнате, туалете и ванной. Он передал мне ключ, сказав твердо, что этот ключ
единственный - другой находится у него, - и объяснил, что я должен буду
стелить ему постель, подметать, чистить, стирать пыль, полировать, стирать,
вообще поддерживать порядок. Когда потребует погода, я буду ответственным за
поддержание огня; добавочным требованием было то, что я также должен быть
его "слугой" или "официантом" - что значит, что, если он захочет кофе,
ликера, еды или чего-нибудь еще, я должен буду принести ему это в любой час
дня или ночи. По этой причине, как он объяснил, в моей комнате будет
установлен звонок.
Он также объяснил, что я не буду больше принимать участие в обычных
проектах, но что моя дополнительная работа будет включать в себя обычную
работу на кухне и швейцаром, хотя я буду свободен от этих обязанностей
достаточно долго, чтобы выполнять мою домашнюю работу. Еще одной частью
новой работы было то, что я должен был заботиться о птичьем дворе: кормить
птицу, собирать яйца, резать кур и уток, когда требовалось и т. д.
Я был очень горд тем, что был избран его "сторожем", а он улыбнулся на
мою счастливую реакцию. Он сообщил мне, очень серьезно, что мое назначение
было сделано экспромтом - он отпустил студента, который уже завершил эту
работу - и, когда я появился на беседу, он понял, что я не нужен для
какой-либо другой функции и пригоден для этой работы. Я чувствовал себя до
некоторой степени пристыженным за свою гордость, но был не менее счастлив от
этого - я все еще чувствовал, что это было честью.
Сначала я не видел Гурджиева чаще, чем прежде. Рано утром я выпускал
кур из курятника, кормил их, собирал яйца и относил их на кухню. Тем
временем Гурджиев обычно был готов к своему утреннему кофе, после которого
он одевался и выходил, чтобы сесть за один из небольших столиков около
террасы, где он обычно писал по утрам. В это время я убирался в его комнате.
Это занимало довольно много времени. Кровать была громадно |