м свободных птиц... Правда, последнее время мне
удается делать это все реже и реже.
Для верности оглядываюсь на пройденное расстояние - не преследуют ли
нас черные люди, лица которых хранят безразличное выражение, а голоса
одинаковы и монотонны? Может быть, где-то в отдалении и движется облачко
пыли, но пока я не могу его видеть. Что ж, поживем - добра наживем.
- Мэлина, ты не устала? - спрашиваю я, ведая, что народ предгорий не
проводит пол-жизни в седле.
- Немного, - она слегка колеблется, отвечая.
И теперь я замечаю ее странный взгляд. Ну да, мое лицо несколько
обтрепалось за то время, что я работаю на самого себя искателем
неприятностей на свою голову. Но тело осталось таким же крепким и
выносливым, там, где дело касается неприятностей с людьми. Или
приятностей. Но это уже лирика, хотя я начинаю жалеть, что отказал в свое
время полутора десяткам красавиц. Но что они могли мне дать _тогда_, когда
я еще не утолил свой жажды по новому, по неизведанному?
- Мне рассказывали о тебе и я видела гравюры с твоим изображением.
Хоть одна приятная новость... А глаза у нее действительно карие.
- Веселый Ледоруб, - продолжает она, внезапно разговорившись, - это
не твое настоящее имя и не то имя, под которым мой народ знал тебя. Твое
лицо стало одним из самых уважаемых. Разговоры, разговоры... Чем же ты
смог убедить людей в своей чести?
Я пожимаю плечами, что тут скажешь... Врожденных способностей к
новому у меня не отнять, а как иногда хочется, чтобы не было позади двух
десятков лет жизни, в которой ты - один из немногих знающих.
- Ну так что? - спрашивает Мэлина, видимо задавшись целью выведать
ответ. - Я слышала, ты можешь творить чудеса. Приспособление, которое
убивает на расстоянии, и много человек сразу...
- Это не я придумал, - перебиваю я.
Пришпориваю Роберта, заставляя спутницу сделать то же со своей
ло |