лучилось значительно лучше.
Гомбрегот с улыбкой наблюдал за всем этим, подняв кверху тонкие
выгоревшие брови:
- Ты всегда начинаешь все новое с подобным рвением. А потом - что
происходит потом? Тебе становится скучно.
- Конечно, - пожал плечами принц. - Что интересного в логике или в
философии? И в этих твоих дурацких законах физики?
Моррел снова что-то написал на пергаменте.
"Дурацких? А как ты намерен управлять королевством без знаний
законов логики? Мальчик, ты не прав".
Эллильсар сглотнул. Не так уж часто ему доводилось слышать - да нет же,
читать! - подобные высказывания в свой адрес. Было обидно, обидно до слез,
но... "Я совершеннолетний. Я не заплачу. И потом, Моррел прав, а я...
нет".
- Извини, - сказал он. - Я ошибался.
"Что же, пойдем, проверим, насколько тебя увлекут уроки мечного боя.
Но учти: после тебе придется вернуться к Гомберготу и учить логику".
- Хорошо, я согласен.
Книгочей проводил их взглядом и смущенно покачал головой: надо же,
мальчик на самом деле взрослеет! Просто колдовство какое-то!
x x x
Готарк Насу-Эльгад отыскал Таллиба на конюшне - тот беседовал о чем-то
с конюхом, похлопывая по холке умиротворенно фыркающего жеребца. "Это,
пожалуй, не совсем то место, которое подходит спутнику учителя принца,
но..."
Глава Инквизитии сказал о цели своего визита, и смуглокожий,
попрощавшись с конюхом и - "Нет, наверное, все-таки показалось" -
приятельски кивнув жеребцу, направился вслед за Готарком к башне, в комнаты,
отведенные для учителя и его спутника. Посланный и вернувшийся из пристройки
Гомбрегота лакей нес за ними вещи вселяющихся господ.
Поднимаясь по башенной лестнице, Готарк Насу-Эльгад обратил внимание на
женскую фигурку, застывшую у одного из окон. Заметив приближение Главы и
Таллиба, фигурка развернулась и исчезла в ближайших дверях на этом
лестничном проле |