- Не знаю. Другие, может быть, и не едят, а Дружок ест. Один раз я
оставил их сохнуть, вхожу - а он их грызет. Наверно, думал, что это конфеты.
- Ну, спрячь их в печь. Там тепло, и Дружок не достанет.
- В печку тоже нельзя. Один раз я их спрятал в печь, а мама пришла и
затопила - они и сгорели. Я их лучше на шкаф положу.
Мишка взобрался на стул и положил фанерку на шкаф.
- Ты ведь знаешь, какой Дружок, - говорит Мишка. - Он всегда мои вещи
хватает! Помнишь, он затащил мой левый ботинок, так что мы его нигде найти
не могли. Пришлось мне тогда три дня ходить в валенках, пока другие ботинки
не купили. На дворе теплынь, а я хожу в валенках, как будто обмороженный! А
потом уже, когда купили другие ботинки, мы этот ботинок, который один
остался, выбросили. потому что кому он нужен - один ботинок! А когда его
выбросили, отыскался тот ботинок, который потерялся. Оказалось - его Дружок
затащил на кухню под печь. Ну, мы и этот ботинок выбросили, потому что если
б первый не выбросили, то и второй бы не выбросили, а раз первый выбросили,
то и второй выбросили. Так оба и выбросили.
Я говорю:
- Довольно тебе болтать! Одевайся скорее, ехать надо.
Мишка оделся, мы взяли топор и помчались на вокзал. А тут поезд как раз
ушел, так что пришлось нам дожидаться другого. Ну ничего, дождались,
поехали. Ехали, ехали, наконец приехали. Слезли в Горелкине и пошли прямо к
лесничему. Он дал нам квитанцию на две елки, показал делянку, где
разрешалось рубить, и мы пошли в лес. Елок кругом много, только Мишке они
все не нравились.
- Я такой человек, - хвалился он, - уж если поехал в лес, то срублю самую
лучшую елку, а то и ездить не стоит.
Забрались мы в самую чащу.
- Надо рубить поскорей, - говорю я. - Скоро и темнеть начнет.
- Что ж рубить, когда нечего рубить!
- Да вот, - говорю, - хорошая елка.
Мишка осмотрел елку как следует со всех сторон и говорит:
- Она |