выбор. Но, дабы подстраховать себя, передоверил от-
ветственность богам.
Увы, колонки газет, вывески, номера дверей, плиты, фонари и даже мо-
неты - все высказывались в пользу Лелии. Ничто не принуждало меня про-
должать связь с Женевьевой, ничто, за исключением моего сердца.
- Должен ли я жениться на Женевьеве?
- Нет!
Я повторял вопросы, менял правила игры, пробовал мошенничать, я злил-
ся на себя самого, сердился на своего нематериального партнера, чье уп-
рямство могло сравниться лишь с моей недобросовестностью, - ничто не
сбивало его с толку.
Подчас, пытаясь уличить его в противоречиях самому себе, я подходил к
вопросу с другой стороны:
- Следует ли мне забыть Женевьеву и остаться верным Лелии?
- Да, - отвечала Судьба без малейшего размышления.
Тогда я посылал Судьбу ко всем чертям.
- Что это за тирания! - вопил я, - если нельзя поступать так, как хо-
чешь! - И откладывал решение на другой день.
Женевьева рассказала мне про благотворительный вечер, на котором хо-
тела присутствовать. Для меня это не было новостью. Лелиа репетировала
большую арию из "Орфея", которую должна была петь на том же вечере. Му-
зыка Глюка много раз проникала в мои сны, и я просыпался с печалью в ду-
ше, словно потерял одну Эвридику, отдав предпочтение другой. Я попробо-
вал отговорить Женевьеву от ее намерения.
- Нет ничего более скучного, чем эти благотворительные гала.
- Там будет весь Париж, - ответила она.
Такой ответ не мог меня убедить. Но так как я не имел сил в чем-либо
отказать Женевьеве, а с другой стороны, не хотел обидеть Лелию, не придя
ее послушать, я занял самую отдаленную ложу бенуара, чтобы моя возлюб-
ленная не увидела меня рядом с невестой. Все могло бы оказаться еще
скучнее, чем я предполагал, не держи я руку Женевьевы в своей руке и не
любуйся ее оголенными плечами, которые видел в первый раз.
- Зачем мы пришли сюда? - лицемерно вздыхал я, лаская взглядом ее
кра |