я, - излечение будет полное, только забавно,
что хозяева ваши не нашли чего-нибудь другого... поновее чертей, - и, открыв
двери, крикнул дежурному и ординарцу: - В подвал его, приставить часового.
Оба солдата, подняв все еще стоявшего на коленях человека, вывели его
вон.
- Як бога, прошу, пане полковник, помогите... - бормотал арестованный,
устремив на меня молящий взгляд.
- "Лыки да мочала, начинай сначала", - засмеялся генерал, когда я
рассказал ему о дурацком приходе второго посетителя. - А вместе с тем, -
медленно проговорил он, - как-то не вяжется повторение этого номера с весьма
продуманными и решительными действиями людей, орудующих против нас. Вы когда
будете опрашивать его?
- После обеда...
- Я приеду к вам. Мне хочется поглядеть и послушать этого человека.
- Как арестованный? - вернувшись домой, спросил я дежурного сержанта.
- Сидит в подвале. Тихий такой, смирный человек. Все бормочет что-то, я
не понял его... на чертей, что ли, жалуется...
- А что именно говорит?
- На стенку показывал... в угол плевался и какие-то молитвы читал. Я
думаю, он псих, товарищ полковник.
- Что нашли при обыске?
- Ничего, ни бумаг, ни табаку, ни денег.
- Кормили его?
- Так точно, только и ел он как ненормальный... ест, а сам в угол
глядит и руками отмахивается.
Я взял трубку и, соединившись с санотделом, спросил:
- Кто у нас психиатр?
- Майор Ромашов, - сказал начсанчасти, - прекрасный психиатр с ученой
степенью, кандидат медицинских наук. На "гражданке" был ассистентом
профессора.
- Отлично! Пришлите его ко мне.
Я позвонил генералу и доложил, что в 20 часов хочу допросить
задержанного человека.
- Буду к этому времени у вас, и очень хорошо, что вы пригласили доктора
Ромашова. Я уверен, дорогой Александр Петрович, что на этот раз мы имеем
дело с сумасшедшим... Вы понимаете, зачем перед нами появляется одержимый
мани |