Книга "[Трилогия 3.] Пан Володыевский", Сенкевич Генрих

Краткое описание/вступление:

о я следовал конституции, — отвечал Заглоба, —
что долгом каждого шляхтича почитаю,  quod attinet* протекции, то в мои-то
годы ее мне может составить только бог, ведь мне как-никак под девяносто.
     _______________
          * Что касается (лат.).

     — Почтенный возраст,  если  жизнь ваша была столь же  добродетельной,
сколь и долгой, в чем, впрочем, я ничуть не сомневаюсь...
     — Служил отчизне и своему господину, об иных господах не помышляя.
     Князь слегка поморщился.
     — А против меня замышляли недоброе, почтеннейший, слыхал я и об этом.
Но  да  будет меж  нами мир.  Все  забыто,  даже и  то,  что  вы,  сударь,
натравляли contra me* моих завистников. Быть может, с давним недругом моим
я еще и сочтусь, но вам готов протянуть руку дружбы.
     _______________
          * Против меня (лат.).

     — Чином я  не  вышел,  да и  слишком высокая это для меня честь.  Для
такой дружбы мне пришлось бы все время подпрыгивать или карабкаться, а это
на старости лет куда как тяжко.  Ежели вы,  ясновельможный князь,  с  моим
другом Кмицицем счеты свести намерены,  то от души советую:  откажитесь от
такой арифметики.
     — Разрешите узнать, почему?
     — В  арифметике четыре  действия.  Может,  у  пана  Кмицица  доход  и
неплохой,  да  по сравнению с  вашими богатствами это мелочь,  стало быть,
делить его он не согласится; умножением занят сам; отнять у себя ничего не
позволит;  мог бы,  пожалуй,  кое-что добавить, да не знаю, ваша княжеская
милость, по вкусу ли будет вам его угощение.
     И  хотя князь не  раз принимал участие в  словесных поединках,  то ли
рассуждения,  то ли дерзость старого шляхтича до того его поразили, что он
онемел.  У  гостей животы затряслись от  смеха,  а  пан  Собеский,  громко
расхохотавшись, сказал:
     — Узнаю старого збаражца!  У  него не только сабля,  но и язык остер!
Лучше такого не задирать.
     Князь Богуслав,  видя, что Заглоба непреклонен, не пытался больше его
переманивать, но во время