сейчас же наметало сугробики. Небольшие вначале, они соединялись, и
вскоре из сугроба торчали только голова и спина животного да туловище всадника.
Стоило лишь начать двигаться - и сугробы, потеряв опору, по частям уносились
ветром. Все это отнимало время. А ведь басмачи тоже двигались. Впрочем, снег
давно замел их следы, и караван шел в Кашка-Су не напрямик, а там, где легче
было пройти. В начале пути все помыслы Юрия Ивашко, ехавшего разведчиком
впереди, были направлены на скорую встречу с басмачами. Вскоре он так явственно
услышал невдалеке ржание лошадей и увидел басмачей, притаившихся за валунами,
что остановил караван. - Волки, не бойся! - буркнул Шамши и махнул рукой
Джаныбеку, чтобы тот продолжал путь.
Юрий Ивашко чуть не сгорел со стыда. Неужели его могли заподозрить в трусости?
Позор! Теперь он ехал рядом и заряженную винтовку держал на луке седла.
Напряженное ожидание утомляло, а ещё больше утомляли леденящий холод и упругие
удары ветра. Казалось, холод проникает даже сквозь швы. И все же Юрию была по
душе и эта погоня, и борьба с неистовым бураном. Назойливая строчка не шла из
ума: "А он, мятежный, ищет бури". Он хотел только одного - встретить басмачей и
показать, на что он способен. Стараясь доказать это, Юрий Ивашко, когда достигли
очередного завала, не стал ждать, пока вернется Шамши, ушедший влево, и
самовольно поехал вправо. Жеребец прошел всего несколько шагов, и Юрий остался
один среди воющего снежного хаоса. Он крикнул. Никто не отозвался. Он снова
закричал, и опять никто не отозвался. Он повернул назад, но Серый уперся в
сугроб. Молодой геолог испугался. Он поспешно выстрелил вверх, и на выстрел
примчался пес Кок. Караван оказался почти рядом. После этого случая юноша уже не
чувствовал себя мятежным, ищущим бури. Он повесил винтовку за спину и хотел, как
и другие, чтобы буран окончился или хотя бы ослабел.
Чтобы дать Шамши отдохнуть, вести караван напросился Юрий Ивашко. Он слез с
жеребца и |