Даррела, и он принялся делать кое-какие заметки о своих африканских
путешествиях, выбирая эпизоды, могущие пригодиться для радио.
- Нашел, - важно объявил он однажды утром. - Напишу про волосатую лягушку, как я
поймал ее. Остается только узнать, сколько слов входит в пятнадцатиминутный
текст.
- Наверно, это можно как-то выяснить.
Мы знали, что где-то в доме должен быть принадлежавший в прошлом Ларри
"Ежегодник писателя и художника", и в конце концов миссис Даррел обнаружила его
среди книг, которые она взяла с собой, перебираясь к Лесли. Заключив себя в
стенах нашей комнатушки, Даррел принялся творить на пробу, и по мере того, как
была готова очередная страница "Охоты на волосатую лягушку", она поступала ко
мне на предмет одобрения и исправления многочисленных орфографических ошибок.
Просто удивительно, как скверно было у членов семейства Даррелов с
правописанием, несмотря на то что они обучались в привилегированных частных
школах. И миссис Даррел по праву хвасталась, что пишет правильнее своих
получивших дорогое образование чад, хотя сама она училась в маленькой
американской школе в Индии.
История странной амфибии с длинными волосовидными сосочками на бедрах, которую
Джерри нашел, поймал и привез в Лондонский зоопарк, настолько увлекла меня, что
я с нетерпением ждала каждую новую страницу. Сберегая время и щадя пальцы
Джерри, я разработала простой метод правки - печатала исправленные слова на
липкой ленте и наклеивала на рукопись. Естественно, работенка была утомительная,
но в конце концов это чертово сочинение было готово, оставалось только отправить
его в Лондон, в Би-би-си, и надеяться. Обычное наше внимание к поступающей почте
приобрело особую остроту. Во всяком случае, для меня; Даррел изображал полное
равнодушие.
Однажды утром, невесть почему, Даррел вдруг заявил:
- Почему бы тебе не постричься? Хватит тебе выглядеть наподобие беженки из
Центральной Европы.
Не успела я оглянуться, как они с Марг |