Книга "Девяносто третий год", Гюго Виктор

Краткое описание/вступление:

 матросские мешки, 
кипы с фальшивыми ассигнатами, которыми были завалены все трюмы корвета, ибо эта

подлая выдумка англичан считалась законным приемом войны.
	Но какую пользу могло принести все это тряпье, если ни один человек не 
решался спуститься и разместить, как надо, сброшенные вниз предметы? Через 
несколько минут вся нижняя палуба белела, словно ее усеяли мельчайшие обрывки 
корпии.
	Море волновалось ровно настолько, чтобы усугубить размеры бедствия. 
Сильная буря пришлась бы кстати; налетевший ураган мог бы перевернуть пушку 
колесами вверх, а тогда уже не составило бы труда укротить ее.
	Тем временем разрушения становились все серьезнее. Уже треснули и 
надломились мачты, которые, опираясь о киль корабля, проходят через все палубы,

наподобие толстых и круглых колонн. Под судорожными ударами пушки фок-мачта дала

трещину и начала поддаваться грот-мачта. Батарея пришла в полное расстройство. 
Десять орудий из тридцати выбыли из строя; с каждой минутой увеличивалось число

пробоин в обшивке корвета, и он дал течь.
	Старик пассажир застыл на нижней ступеньке трапа, словно каменное 
изваяние. Суровым взглядом следил он за разрушениями. Но не двигался с места. 
Казалось, было выше сил человека сделать хоть шаг по батарейной палубе.
	Каждый поворот непокорной каронады приближал гибель судна. Еще минута, 
другая, и кораблекрушение неминуемо.
	Приходилось или погибнуть, или предотвратить катастрофу, что-то 
предпринять. Но что? 
	Перед человеком был могучий противник - пушка.
	Требовалось остановить эту обезумевшую глыбу металла.
	Требовалось схватить на лету эту молнию.
	Требовалось обуздать этот шквал.
	Буабертло обратился к Ла Вьевилю: 
	- Вы верите в бога, шевалье? 
	Ла Вьевиль ответил: 
	- Да. Нет. Иногда верю.
	- Во время бури? 
	- Да. И в такие вот минуты - тоже.
	- Вы правы. Только господь бог может нас спасти, - промолвил Буабертло.
	Все молча следили за лязгающей и гремящей каронадой.
	Волны били в борт корабля, - на