Книга "Серая мышь", Липатов Виль

Краткое описание/вступление:

а кромку...

- Ты три года завязываешь! - с усмешкой сказал Устин Шемяка.

Он хотел что-то еще добавить, но только махнул рукой и перевернулся на спину. 
Ситцевую рубашку в горошек Устин уже снял, голубая майка туго обтягивала его 
волосатое тело, грудь выпирала горой, живот западал; лежал он тихо, черный и 
беспомощный, как навозный жук.

- Сопьешся ты с кругу, Ванечка! И я тоже сопьюси... - насмешливо сказал он,
глядя 
в небо.

Набрав в широкую грудь как можно больше воздуха, Устин Шемяка не дышал так 
долго, что Витьке Малых тоже не хватило воздуха: он старательно подражал
Устину.

- Ты зря каркаешь, Устин! - продышавшись, сказал Витька. - Вот Ванечка завязывал

же на Первомай... Тридцатого не пил, первого не пил, второго не пил...

Витькины слова падали в тишину бесшумно, как овальные камни в спокойное озеро...

Скрылся окончательно за крутой излучиной белоснежный пароход "Козьма Минин", 
утихомирилась вода. За стеной молодых веселых елок понемножку оживала 
позавтракавшая деревня: прошли, разговаривая и смеясь, несколько знакомых 
грузчиков с рейда, хлопотливо пробежали девчата, пересвистывались тальниковыми 
свистками мальчишки, важный голос областного диктора объяснял, сколько 
подкормлено хлебов в колхозах и совхозах области; диктор говорил так раскатисто,

что все слова казались состоящими из буквы "р".

- Не надо ссориться, товарищи! - негромко сказал Семен Баландин. - Ссоры никогда

не приводят к установлению истины.

Круто взмыли с прибрежного песка две белоснежные чайки, бесшумно начали 
подниматься ввысь на белоснежных крыльях. Белые, с веретенообразными телами, с 
огромным размахом крыльев птицы поднимались все выше и выше и были так спокойны,

точно покидали землю навсегда.

- Полете-е-е-ли! - тихо протянул Витька Малых.

Семен Баландин снял драную засаленную кепку, огрызком гребешка расчесал волосы,

открыв солнцу высокий незагорелый лоб. Приподнявшись на локте, он долго смотрел

туда, куда ушел пароход, где ра