Книга "Катализ", Скаландис Ант

Краткое описание/вступление:

не найдут.

Они уже скрепили лыжные палки и поставили флажок на растяжках, и собрали
"гробы-
контейнеры", и разделись, и аккуратно уложили вещи в герметичные пакеты, а 
пакеты в рюкзаки, и пристегнули все к "гробам", и, с усилием сдерживая дрожь, 
Станский свинтил и отжал последовательно три крышки на спецсосуде, наполнил 
анафом шприц, а Любомир протер спиртом руки всем четверым и, взяв шприц у 
Станского, по очереди, каждому, начиная с Женьки, ввел в два приема необходимую

дозу препарата.

- С Богом, - сказал Цанев, защелкивая на себе контейнер.

- Тоже мне христианин, - усмехнулся Черный, - ни пуха!

- К черта! - откликнулся Станский, уже научившись выбирать слова,которые 
давались ему полегче.

Женька пошутил:

- Счастливо, братцы. До встречи в тридцатом веке!

Никто не ответил ему.

А Женьке было хорошо. Холод отпустил совсем. Нога болеть перестала. Анаф в крови

давал блаженное ощущение растекающейся по всему телу теплоты, какое бывает, 
когда выпьешь с мороза стопку водки или легонько разотрешь все мышцы финалгоном.

Теплота накатывала волнами убаюкивала, ласкала. Теплый, почти горячий туман 
таял, и прямо перед глазами прыгали сверкающие блики моря, подогретого солнцем,

а вдоль берега лежали горячие серые камни и лохматые пальмы лениво шевелили 
большими теплыми листьями. Женька полулежал в шезлонге, а где - то у него за 
спиной рвался из динамика популярнейший шлягер шестидесятых - "Песенка о 
медведях" - его любимая. "Тоже мне, тридцатый век!" - думал Женька.

А потом началась чертовщина...




2


А потом началась чертовщина. Шипение, плеск, черное небо в звездах, огни сквозь

туман, ржавая металлическая стена, розовые прутья "гроба", потоки воды, горячей

и холодной вперемежку, скользкие льдины, крики, веревочная лестница, мелодия 
"Песенки о медведях" и надо всем этим - громкая английская брань. Судорожно дыша

и отплевываясь, совершенно не понимая, где он и что происходит, и повинуясь 
скорее инстинкту, ч